+7 (929) 881 6666
milrad@mail.ru
Почему чеченцы против ГЭС в Панкиси? Ждать ли эксцессов в России?
0
Столкновения в Панкиси. Фото Reuters
На днях мировое сообщество взбудоражили новости из Панкисского ущелья Грузии, в котором произошли открытые столкновения между спецназом и местным населением. Яблоком раздора и поводом для открытого противостояния, в ходе которого пострадали и местные жители, и полицейские, послужил проект строительства малой ГЭС «Хадори-3» на реке Алазани, мощностью всего лишь 5,4 МВт и выработкой всего 27,5 млн кВт⋅ч /год.
Однако, если разбирать данный конфликт по кирпичикам, то становится понятно, что он просто стал катализатором давно назревавшего конфликта, который был детерминирован задолго до «Хадори ГЭС-3». И внимание к причинам возникновения этого конфликта интересно и нам, чтобы не повторить неудачные сценарии.
Азиатский подход
Подъем гидроэнергетического строительства в Грузии началось в 2000-х годах и охватил практически все регионы, имеющие хотя бы небольшой гидропотенциал. Причиной масштабного гидростроительства является острая недостаточность энергетических ресурсов для развития страны. Основным доступным источником для покрытия дефицита электроэнергии для Грузии, как и для многих других регионов Кавказа, является использование энергетического потенциала рек.
Мощность гидроэнергетического потенциала р. Алазани оценивается в 258,8 МВт, что и послужило основанием для её освоения, причем как со стороны Грузии, так и со стороны Азербайджана.
Первыми проектами стали «Хадори ГЭС-1» (24 МВт) и «Хадори ГЭС-2» (5,4 МВт). Но камнем преткновения, обнажившим хронические социально-экономические проблемы региона и переросшим в острое противостояние населения и власти, стало строительство малой ГЭС «Хадори-3».
Инициаторами строительства первых малых ГЭС в Панкисском ущелье выступили китайские инвесторы в лице Сычуаньской корпорации экспорта-импорта машин и оборудования. Азиатский подход в отношении гидростроительства широко известен. В самом Китае активно возводится множество ГЭС, которые характеризуются, как правило, пренебрежительным отношением к экологии и обществу. Можно вспомнить переселение более миллиона человек и затопление огромного количества биотопов при строительстве мирового гиганта – ГЭС «Три ущелья». Что в таком случае говорить о подходах к строительству на территории других государств?
Тем не менее, китайские гидростроители при возведении «Хадори ГЭС-1 и 2» пытались учесть более современный, западный подход, использующий практики снижения негативных воздействий. Были проведены консультации с населением и оценка негативных воздействий. Но дальше планов дело существенно не сдвинулось. И этому тоже были свои причины.
Все испортило вмешательство властей
Строительство «Хадори ГЭС-1» началось весной 2001 года. Стоимость инвестиционного проекта составила около 25 млн долларов. Проектная мощность: 24 МВт (два агрегата по 12 МВт). Согласно изначально согласованным условиям, под которые подписались китайские инвесторы, киловатт-час произведенной здесь электроэнергии должен был продаваться за 4,6 центов.
Но уже на завершающей стадии строительства и подготовке к пуску 1-го гидроагрегата, новое грузинское правительство отказалось покупать электроэнергию по согласованному предыдущим правительством контракту, просто аннулировав его. Первый гидроагрегат стоял без работы. И только в 2004 году, грузинское правительство принудило китайских инвесторов согласиться на снижение тарифа до 3,5 центов за 1 кВт⋅ч, вопреки предыдущим договоренностям, определявшим рентабельность проекта. Отменили и правило приоритетного выкупа электроэнергии, окончательно подрезав крылья новому гидроэнергетическому объекту.
Изменив правила игры и снизив доходы проекта более чем на 25%, грузинское правительство лишило китайских энергетиков мотивации и финансовых возможностей для реализации дополнительных мероприятий социальной и экологической направленности.
Тем не менее, китайские строители все же достроили первые две «Хадори ГЭС», но явно исходя из принципа минимизации затрат. А после двадцати лет эксплуатации обязались передать станции в собственность Грузии. Изменение рентабельности проекта оставило отпечаток на характере реализации, который стал примером принципа «после нас хоть трава не расти».
Ожидаемые плюсы превратились в минусы
В результате временный собственник, обманутый изначальными условиями, очевидно, потерял желание проводить какие-то дополнительные мероприятия. И проект был реализован без каких-либо положительных эффектов для местного населения и мер смягчения экологических воздействий.
Не были сделаны рыбозащитные и рыбопропускные сооружения, не внедрена программа по сохранению биоразнообразия, отсутствовал экологический мониторинг, а местного население лишилось социальной программы поддержки.
Все эти минусы жители Панкисского ущелья быстро ощутили на себе. И еще в 2002 году неоднократно обстреливали из автоматов «Хадори ГЭС-1». Неуслышанные автоматные очереди общественного недовольства достигли своей цели через 17 лет…
Мой друг из Панкисского ущелья рассказывал, как в детстве ходил с отцом на рыбалку, а сейчас рыбы в реке не осталось. В целом, ничего хорошего строительство первых 2-х ГЭС не принесло людям. Доходы местных жителей в значительной степени зависят от туризма, а реализация проектов без мер сохранения экологии поставило под угрозу основной источник дохода одного из самых бедных регионов Грузии.
Примитивный подход при реализации масштабных планов гидростроительства в Грузии неоднократно проявлял свою негативную сторону, чему свидетельствами были сигналы социального недовольства. Однако именно в Панкиси недовольство переросло в открытые столкновения местных жителей с силовиками.
Доверие подорвано
Сказался и общий неблагоприятный экономический фон района. Панкисское ущелье находится на периферии Грузии и характеризуется депрессивным состоянием экономики и инфраструктуры. Недовольство местного населения правительством, которое по остаточному принципу интересуется регионом с преимущественно этнически негрузинским населением, фактически является основной причиной конфликта с элементами национальной окраски. Первые проекты ГЭС на Алазани также не показали людям улучшения условий жизни. Как результат – острый конфликт и полное недоверие к инициативам, исходящим от властей.
А начало строительства с бульдозера в сопровождении полиции и спецназа окончательно подорвало доверие местных жителей. Силовой метод только подтвердил опасения о негативной природе проекта и третьестепенного отношения к проживающему на территории населению.
Масла в огонь подлили и заявления правительства о том, что новый проект принесет населению Панкиси обновленную дорожную и энергетическую инфраструктуру. А также о том, что в рамках проекта будут созданы новые рабочие места, а местный бюджет регулярно будет пополняться налогами, направленными на развитие региона и благополучие населения по средствам специального фонда, управлять которым будут жители.
Для населения эти посулы стали неподкрепленными обещаниями в стиле «переезда столицы в Нью-Васюки». Всем очевидно, что проект малой ГЭС, выработкой всего 27,5 млн кВт⋅ч физически не способен генерировать достаточную прибыль для изменения негативного тренда социально-экономического развития.
Малая ГЭС и компания-инициатор («Пери» и «Алазани») просто не обладают достаточным генерируемым финансовым потоком для реализации масштабных социально-инфраструктурных преобразований. А если речь идет о финансировании инфраструктурных проектов со стороны правительства Грузии, то возникает вопрос: почему, собственно, это все не делалось ранее?
А могло быть по-другому
На фоне проектов «Хадори», реализуемых китайскими инвесторами, контрастно смотрится гидроэнергетический проект в другом регионе – Аджарии. Его реализует компания «Аджарисцкали Грузия», в которую входят индийская «Tata Power» (40 %), норвежская «Clean Energy Invest» (40 %) и Международная финансовая корпорация (IFC – 20%). В соответствии с требованиями IFC, «Аджарисцкали Грузия» пошла по пути реализации Плана действий по сохранению биоразнообразия и осуществления мер по снижению негативных воздействий в соответствии с политикой природоохранной и социальной устойчивости.
Опыт «Аджарисцкали Грузия» по многим критериям признан показательным и даже включен в Сборник инновационных решений по сохранению биоразнообразия в гидроэнергетике. А подходы к реализации проекта признаны современными, корректными, контролирующими и снижающие негативные экологические воздействия.
«Хадори ГЭС-1 и 2» же показали совершенно противоположенный подход, отличный от своего аджарского собрата по многим причинам. Наиболее наглядно проявляются различия между западным и азиатским подходами к гидростроительству.
Проводя аналогию «Хадори» с более успешным грузинском проектом «Аджарисцкали» необходимо отметить, что мощность последнего составляет около 325 МВт, против 35 МВт проектов «Хадори». Соответственно финансовый поток «Аджарисцкали» позволяет быть их проекту более экологически и социально ответственным. При этом, «Аджарисцкали Грузия» выстроила реализацию проекта, учитывая негативный опыт других проектов и опираясь на современную модель «Гидроэнергетика для устойчивого развития».
Новый век – новые подходы
Социально-экономический фон и негативный опыт гидростроительства являются главными причинами конфликта, в котором «Хадори ГЭС-3» стала всего лишь поводом, обнажившим скопившиеся нерешенные проблемы региона и последствия примитивного подхода к реализации сложных проектов.
Такой подход к «Хадори 1 и 2» был свойствен проектам ГЭС середины 20-го века, но оказался реализован в современное время в Панкисском ущелье. В 21-м веке реализация проектов в старой парадигме не имеет права на жизнь. Однако, подобные проекты продолжают появляться, то в Грузии, то в Монголии, то в других странах, становясь черными страницами истории гидростроительства и пятнами на репутации целой отрасли.
После доклада Всемирной комиссии по большим плотинам «Плотины и развитие» (2000), появления Протокола оценки устойчивого развития гидроэнергетики (2010), международных стандартов и требований, примитивный подход к гидроэнергетике стал моветоном, который осуждают все профессионалы отрасли.
ГЭС как каркас социально-экономического развития
За последние десятилетия, технологии и методы смягчения негативных социальных и экологических воздействий существенно усовершенствовались, позволяя создавать гидроэнергетические проекты, соответствующие современным требованиям и формирующие каркас долгосрочного социально-экономического развития с минимальными воздействиями на окружающую среду.
Современное гидростроительство просто обязано осуществляться с учетом комплекса таких мер или не осуществляться вовсе. Необходимо руководствоваться международным опытом и требованиями, которые были подробно изложены в целом пакете документов, формирующих современные стандарты устойчивого гидростроительства.
Протокол оценки устойчивого развития гидроэнергетики, разработанный Международной Ассоциацией Гидроэнергетики является базовым инструментом для современной гидроэнергетики. А опыт таких компаний как «Itaipu Binacional», «EDF», «Vattenfall», «BC-Hydro», «Ontario» и других – наглядный пример современного подхода к гидроэнергетическим проектам с учетом минимальных воздействий и максимальных выгод для общества.
Однако, современные подходы при реализации проектов «Хадори» не были использованы по ряду причин. Общий социально-экономический фон сформировал почву открытого противодействия местных жителей. В результате мы увидели: столкновения, горящие машины, кровь, камни и слезоточивый газ.
Вероятно, если бы «Хадори 1 и 2» не были лишены финансовых рычагов и воплощались в рамках концепции “устойчивого развития”, то сейчас все выглядело иначе, как минимум на уровне проектов «Аджарисцкали». И не возник бы новый очаг напряженности на Кавказе. Но об истории не принято говорить в сослагательном наклонении. В итоге мы получили еще один поучительный урок того, «как делать нельзя».
Возможен ли такой сценарий в России? Если реализовывать сложные проекты в устаревшей парадигме примитивизма, то, да, возможен, и подобные примеры уже есть. Но если опираться на мировую практику, минимизировать воздействия и управлять ими, применять современные технологии, открыто вести социальный диалог и планировать реализацию проектов с учетом комплексного подхода, то таких сценариев можно избежать.
И такие примеры в России тоже есть, например Нижне-Бурейская ГЭС. Потенциально гидроэнергетика обладает множеством преимуществ, которыми необходимо рационально пользоваться. Тогда проекты гидростроительства становятся драйвером долгосрочного устойчивого развития регионов и идут на благо обществу.
Ну а кейс «Хадори» войдет в черные страницы истории как пример попытки вписать старую парадигму гидростроительства в 21 век, требующий совершенно иного видения и подхода, ориентированного на устойчивое развитие.
Артур Алибеков, исполнительный директор «EcoEnergy», руководитель проекта «Самурский энергетический кластер»
АВТОР
Добавить комментарий
Подписывайтесь на РИА Дербент в соцсетях:
