«Увы, перспектив нет…» – эксперт об истории, причинах упадка и планах промыслового вылова кильки в Дагестане

В Дагестане вдвое увеличили квоту на вылов кильки в Каспийском море, доведя предельный лимит до 2500 тонн в 2019 году. Увеличение квоты объясняется восстановлением популяции кильки в водах Каспия. Соответствующее разрешение выдано 12 рыболовецким предприятиям.

На февральском Координационном совещании по обеспечению правопорядка в республике глава Дагестана Владимир Васильев, комментируя инициативу о закупке двух маломерных судов для вылова кильки, заявил, что «как только мы начнем добывать кильку – предприниматели сами придут вкладывать деньги, мы же при этом получим хорошую налоговую базу». Речь тогда также шла и о том, что переработка кильки также будет производиться на территории РД.

РИА «Дербент» обратилось к экономисту Маиру Пашаеву для получения экспертного мнения о состоянии данного промысла в Дагестане.

– Маир Эминбекович, сохранились ли у дагестанских предприятий практика лова, переработка кильки, вообще – мощности ее лова и переработки?

– Да, практика есть, и немалая. Кильку ловят и перерабатывают уже сто лет. Рыбопромышленная отрасль была организована в Дагестане еще в 20-е – 30-е годы прошлого века, и первые консервные заводы были рыбоперерабатывающими, а овощи и фрукты начали перерабатывать позже.

Самый крупный Махачкалинский рыбоконсервный комбинат основан в 1923 году (позже компания «Порт-Петровск»). Соображениями, вызвавшими постройку завода, послужили: наличие богатой рыбной базы Каспийского моря, прилегающего к Дагестану и здания, пригодного для консервного завода.

На основании приказа Народного комиссариата рыбной промышленности Союза СССР №487 от 5 августа 1939 г. Махачкалинский консервный завод включен в состав предприятий Дагрыбтреста. 1июля 1955 года завод переименовывается в «Махачкалинский рыбоконсервный комбинат им. Борцов революции 1905 года» и состоит в непосредственном подчинении объединения “Дагрыбпром”.

В лучшие годы объединение имело в своем составе более 20 кораблей. Комбинат специализировался на выработке рыбных консервов и кормовой муки; заморозки рыботоваров, добычи и обработки сельди каспийской в период путины.

Махачкалинский рыбоконсервный комбинат в свое время являлся крупнейшим предприятием Дагрыбпрома с объемом производства свыше 21 млн руб (в 1980-е годы). На нем трудились 1200 человек.

Сегодня остались три небольших судна, а перерабатывающие мощности практически сведены на нет.

– В чем особенная ценность кильки и какова ее популяция в Каспийском море? А сегодня еще и важно – насколько эта популяция устойчива…

– В настоящее время популяция составляет около 400 тысяч тонн. И если взять промысловую нагрузку для этого вида рыбы 25-30%, то порядка 120 тысяч тонн можно добывать обыкновенной кильки. Но это теоретически. Запасы каспийской кильки сегодня достаточны, и уловы ее могут быть повышены в несколько раз за счет расширения лова у берегов среднего Каспия и, в особенности, за счет развития активного лова в открытом море в среднем и южном Каспии. До 1950 года промыслом осваивалась в основном обыкновенная килька, добыча которой доходила до 16,7 тысяч тонн в год. Освоение лова на свет привело к увеличению ее добычи почти вдвое — 30,3 тысяч тонн в 1956 гоу. Однако дальнейшее развитие промысла затормозилось по ряду причин. Так, береговой лов кильки приводит к значительному вылову молоди сельди и поэтому был запрещен. Летний лов обыкновенной кильки аламанами вытеснен более добычливым промыслом анчоусовидной кильки, уловы которой на свет достигли в 1961 году 204 тысяч тонн.

По сообщению института КаспНИИРХ, в Волго-Каспийском бассейне существует три вида килек: анчоусовидная, большеглазая и обыкновенная. В течение 50 лет (до 2001 года) два первых вида килек ловили на электросвет в промысловых масштабах, до 200-300 тысяч тонн в год. Наиболее массовая килька каспийская анчоусовидная, обитает в средней и южной части Каспия, к берегам не подходит, держится на глубинах 20-70 м и более, нерестует с июня по ноябрь.

Килька каспийская обыкновенная, добывается на Каспии почти повсеместно, подходит к берегам при температуре воды 6-14, массовый лов производится во время нерестового хода, в Дагестане в марте-мае.

Каспийская килька среди своих сородичей выделяется повышенной пищевой ценностью (calorizator). Кильки летнего улова достаточно жирные, жировая доля может составить 11%. Калорийность кильки каспийской составляет 191 ккал на 100 грамм продукта. В мясе кильки каспийской содержится большой запас макро- и микроэлементов. А именно: калий, фтор, никель, железо, фосфор, сера. Список потребляемых витаминов включает в себя: группы В1 по В9, витамины РР, А, Е, С.

Каспийская килька практически отсутствовала в продаже с начала 2000-х годов, уступив место балтийской рыбопродукции. Причин исчезновения кильки из массового ассортимента несколько. Одна из них – подводное землетрясение, которое случилось в Южном Каспии в 2001 году: под водой образовался разлом длиной 150 километров и 70 метров глубиной. Аномальная сейсмологическая активность привела к тому, что в Каспий попали и были разнесены круговым течением ядовитые вещества, резко повысилась температура воды. Капитаны, выходившие в море в эти дни, вспоминают, что они несколько суток шли как по сплошному полю мертвой кильки, а вода блестела от чешуи.

Если до экологической катастрофы каждое судно вылавливало до 20-30 тонн кильки в сутки, то после – всего лишь 2-3 тонны. После первого удара по популяции промысловой рыбы в водах Каспия стала активно размножаться занесенная из Азово-Черноморского бассейна хищная медуза мнемиопсис. Этот “переселенец” составил конкуренцию килькам по кормовой базе и среде обитания, в итоге запас кильки в море снизился от первоначального в 10 раз, ведение промысла анчоусовидной и большеглазой килек стало нерентабельным. Запасы кильки обыкновенной сохранили свои масштабы. Без вреда для популяции ее общедопустимый улов составит 47 тысяч тонн в год.

Еще одна причина – снижение рентабельности: дорого стало закупать ГСМ, нечем платить экипажам. За несколько лет количество судов снизилось с пятидесяти до трех, которые принадлежали дагестанским рыбакам и в сутки ловили 3 тонны. В Астрахани осталось судно «Аксиома», но оно прекратило промысел.  А ранее в Астрахани работали восемь компаний, которые занимались промышленным ловом, в море выходили 36 судов.

– Новый проект правительства Дагестана по восстановлению килечного флота может быть связан с восстановлением популяции кильки в Каспийском море. В чем суть проекта? Есть ли заинтересованные инвесторы и что они предпринимают?

– Инвесторы есть, но они пока больше задают вопросы, присматриваются. Возрождение в Дагестане рыбопромышленного кластера обсуждается не первый год. Были попытки реализовать и при Абдулатипове, вплоть до восстановления рыбного порта или строительства нового специализированного порта, модернизации Махачкалинского судостроительного завода и производства на его базе судов, также восстановления производства рыбных консервов на некоторых консервных заводах. Но кроме небольшого увеличения лова кильки за последние годы (с 1-1,5 тыс тонн до 2-3 тыс тонн в год), отрасль практически не развивалась.

Теперь, возможно, правительство Дагестана через председателя правительства делает ставку на сотрудничество с «Зеленодольским судостроительным заводом» Республики Татарстан. Недавно правительство Дагестана выделило 120 млн рублей на приобретение двух кораблей в лизинг. Но дело в том, что рыболовные суда этого завода крупнотоннажные, водоизмещением от 3-4 тыс тонн, оснащены двигателями большой мощности, суда с запасом автономного плавания 30 суток и запасом хода 6-9 тысяч миль. То есть – они большие, мощные и, соответственно, очень дорогие по стоимости приобретения, также и по текущему обслуживанию. Особенности лова кильки в том, что корабли должны выйти на лов группой. Соответственно, инвестор должен приобрести как минимум несколько кораблей, иметь береговую инфраструктуру, обеспечить сервис, подобрать подготовленный персонал и т.д. – проект достаточно сложный и дорогой.

Но для крупнотоннажных судов нет объемов кильки, себестоимость кильки выше, даже в этом случае нет необходимости длительных выходов в море, а лишний ход с грузом приведет к перерасходу топлива. Поймал – вернулся в порт, максимум: отвез в Астрахань, сдал. А для лова кильки в Каспии и переработки в консервы на местных предприятиях ни большое водоизмещение судов, ни мощные двигатели и большой запас топлива, ни большой запас хода, не актуальны. Это могут быть и малотоннажные экономичные суда с рыбоморозильной установкой, с выходом в море на сутки-двое, ловом 10-15 тонн кильки, без лицензирования, сертификации персонала и т.д., и которые выходят на лов группой. В Иране основной лов производят сотни небольших судов, баркасов, которые ловят кильку по береговой линии, тем самым обеспечивают рабочие места, конкуренцию, низкие цены, да и килька есть всегда.

– Насколько востребована каспийская килька потребителями? Будет ли соответствующий спрос при увеличении вылова? Каковы конкурентные преимущества как Дагестана, так и дагестанского продукта: лучше качество, ниже себестоимость?

– Каспийская килька востребована – по причине санкций прибалтийские страны практически остановили лов кильки и производство рыбных консервов: рынок в настоящее время открыт, спрос есть. Конкурентные преимущества Дагестана ограничены, хотя килька в основном водится на среднем Каспии и около половины объема выловленной кильки приходятся на дагестанскую береговую черту.

– Обладает ли Дагестан соответствующими мощностями, инфраструктурой? Власти говорят о приобретении двух судов в лизинг, достаточно ли это для возрождения промысла?

– Пока ни системной политики в отрасли, ни соответствующего проекта, я не вижу. Есть разные заявления, планы, даже решения, но должны быть конкретные проработанные проектно-инвестиционные решения, включая предложения для инвесторов, гарантии. Причем, таких проектов должно быть десятки, в зависимости от локации, стоимости проекта, конечного продукта и т.д. Поймать в безальтернативные сети серьезного предпринимателя, инвестора, не получится. Мощности и инфраструктура слабые, и по ним тоже есть у инвесторов вопросы. Никто не хочет быть зависимым от устаревших мощностей дагестанских консервных заводов, береговой инфраструктуры, которая в чьей-то собственности, впадать с деньгами в объятия чиновников, тем более. Есть вопросы по месту базирования судов, сервису судов, портовой периферии, логистике, квалифицированному персоналу, технологии лова, навыкам. Крупному бизнесу делать серьезную ставку в такой ситуации не хочется. Даже если начнут ловить, то настроены вывозить замороженную кильку за пределы Дагестана. А это потерянные для Дагестана рабочие места, зарплаты, налоги.

– Каковы в такой ситуации вообще перспективы рыболовства в Дагестане?

– При существующих подходах, никаких. Может получиться такой же ляп, как и с бараниной. Могу привести десятки примеров в других отраслях, проектах, куда уже вложены миллиарды, включая государственные деньги, но, увы: нет, ни работающих предприятий, ни продукта, ни денег.

Метки: "Дагрыбпром"Артем ЗдуновВасильев Владимир Абдуалиевичвылов килькиДагрыбтрестакаспийская килькаМахачкалинский рыбоконсервный комбинатрыболовство в Дагестане

• Следующая публикация В Дагестане число заболевших корью увеличилось до 125 человек
• Предыдущая публикация Прокуратура требует от мэрии Махачкалы обеспечить потребителей качественной водой

Добавить комментарий

Подписывайтесь на РИА Дербент в соцсетях: