Нереальные бараны и пустые горы Дагестана

Основной вопрос, который сегодня интересует население Ногайского района и органы местного самоуправления, – это вопрос о передаче земель, на которых горные хозяйства ведут отгонное животноводство, в муниципальную собственность.

Деятельность в этом направлении является одной из важнейших задач представительного органа района. Проведена большая аналитическая работа – изучение практики отгонного животноводства, законодательства Российской Федерации и Республики Дагестан и сформирована определенная позиция, которая легла в основу работы.

Собрание депутатов МР «Ногайский район» неоднократно обращалось в федеральные и республиканские органы с аргументированными обращениями. На различных уровнях руководством республики, должностными лицами предлагались варианты решения проблемы, но без учета требований Конституции Российской Федерации и Федерального законодательства, регулирующего оборот земель сельскохозяйственного назначения. Но и эти предложения не находили своего осуществления, как показало время, оказывались декларативными. Комиссия, созданная Министерством по земельным и имущественным отношениям РД несколько месяцев назад, с участием представителей администрации и Собрания Ногайского района, для обсуждения земельных вопросов, так и не провела ни одного заседания.

Все инстанции – законодательная, исполнительная власть, прокуратура – закрывают глаза на явное противоречие Закона РД «О статусе земель отгонного животноводства в РД» Конституции Российской Федерации, федеральному законодательству. Стараются не замечать порочность системы отгонного животноводства, которая, есть основание полагать, погрязла в приписках, создает условия для хищений и злоупотреблений, паразитирования нежизнеспособных хозяйств, которые ложатся тяжелым бременем на бюджет республики. Конституционный Суд России в Определении на обращение Собрания депутатов МР «Ногайский район» РД воздержался от рассмотрения его доводов, не отрицая, обязал органы государственной власти республики и местного самоуправления сесть за стол переговоров, выработать приемлемое решение проблемы, однако и указание высшего суда Российской Федерации игнорируется.

В течение года Собрание депутатов МР «Ногайский район» стремится решить проблему в правовом поле, но пока не находит взаимопонимания в руководстве республики.

Наше твердое убеждение: система отгонного животноводства изжила себя, в существующем виде наносит большой вред сельскому хозяйству Дагестана. Достаточно взглянуть на официальную статистику, чтобы увидеть странную картину.

Руководитель Министерства сельского хозяйства и продовольствия РД Абдулмуслим Абдулмуслимов на Межрегиональной научно-практической конференции «Горно-отгонная система ведения овцеводства, ее роль в развитии отрасли и решении социально-экономических вопросов в регионах России», состоявшейся 24 июля 2018 г. в Махачкале в присутствии Председателя Правительства Дагестана Артема Здунова, заявил, что, по данным статистики, численность поголовья овец в республике на 1 января 2018 года составляла 5,3 млн голов. Из них 1,6 млн находятся в сельхозпредприятиях, 2,4 млн голов – в КФХ и 1,3 млн голов – в ЛПХ. Но цифры могут говорить, как о достижениях, так и скрывать недостатки. Все зависит от того, под каким углом их рассматривать. Истинное положение в овцеводстве выявилось бы, если бы поголовье находилось в государственной собственности и доходы шли в бюджет государства. Однако пока государство имеет лишь расходы, а предполагаемые доходы получают сельхозпроизводители.

В этой связи возникает несколько вопросов. Насколько объективны эти цифры? Откуда они взяты – из поголовного пересчета или отчетов сельхозпроизводителей? Но, если принять во внимание, что официальный пересчет всего поголовья в республике не проводился и, насколько известно, не проводится, следует полагать, что данные о количестве возникли из отчетов. Но почему такое наивное доверие отчетам сельхозпроизводителей, которые заинтересованы в получении от республики дотаций? На перегон, на шерсть, на мясо, на молоко, племенное производство и т.п.? Насколько доходы, указанные в отчетах, реальны? Как проверить их достоверность?

Где и каким образом содержится такое громадное количество овцепоголовья – более 5 млн овец, если принять во внимание, что площадь всех пастбищ в республике составляет 2 млн 543 га, и при норме содержания 1 условной единицы поголовья на 1 га, все поголовье в республике должно составлять не более 2 млн 543 тыс., но никак не 5 млн. Если официальные цифры достоверны, то это означает, что пастбища в Дагестане перегружены более чем в 2 раза. Разумно ли? А если принять во внимание еще и сотни тысяч голов КРС, то перегрузка составляет в 3-4, если не более, раза. При таких обстоятельствах все пастбища, равнины Дагестана должны быть подвержены деградации, уничтожению травяного покроя. Перед республикой должна встать во весь рост очередная проблема – экологическая катастрофа на всей пастбищной территории, а поиск ее причин – привести к выводу о перегрузке пастбищ, и соответственно указать на ошибочное ведение сельского хозяйства в республике. Если, повторюсь, сведения о поголовье достоверны. Если нет, то значит (а это более правдоподобно), существует тотальная приписка. Есть над чем задуматься руководителям Дагестана и правоохранителям.

Теперь перейдем к отгонникам. Вся территория зимних пастбищ составляет 1,2 млн, на которых содержится, по официальным данным, более 1,5 млн овец (без учета КРС), а площадь летних пастбищ – 365 тыс. га. Таким образом, если вместимость зимних пастбищ – 1 млн 200 тыс. овец (и только, без КРС), то вместимость летних пастбищ лишь 365 тыс. овцепоголовья. Возникает математическая задача, как разместить все поголовье на летних пастбищах? При добросовестном исполнении Закона Республики Дагестан «О статусе земель отгонного животноводства в Республике Дагестан» и осуществлении перегона овец на летние пастбища все это поголовье должно разместиться на 365 тыс. га и перегрузить пастбища в 4 раза, что, в свою очередь, все горные луга должно превратить в голые скалы. Но почему этого не происходит, ограниченные летние пастбища цветут, в то время как в обширной Ногайской степи образовались громадные массивы песка? О чем это говорит? О том, что, во-первых, летние пастбища не могут вместить такое количество овцепоголовья, во-вторых, перегоны фактически не осуществляются. Потому что не только не на чем перевозить и гнать 500 км невыгодно, а просто некуда гнать 1,5 млн овец. И, в-третьих, имеют ли вообще горные СПК 1,5 млн овец? Есть повод сомневаться.

Теперь рассмотрим проблему с другой стороны. Кто же пасет овец в зоне отгонного животноводства? Как следует из статистики министра Минсельхозпрода, удельный вес овцепоголовья в СПК резко сокращается и в настоящее время составляет 1,6 млн, в то же время увеличивается объем скота в КФХ и ЛПХ, почти 3 млн голов. Но известно, что основной арендатор Минимущества на землях отгонного животноводства – это горные СПК. Достаточно для этого изучить арендные договора.

Спрашивается, у кого тогда КФХ, ЛПК арендуют земли? Где при дефиците пастбищ они выпасают свое 3-х миллионное овцепоголовье, если учесть, что половина площади пастбищ Дагестана находится в зоне отгонного животноводства? Не в той же ли зоне отгонного животноводства? Ответ отчасти следует искать в следующем вопросе – почему не ведется учет арендаторов, которые содержат овцепоголовье на землях отгонного животноводства, а также лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность там же без юридического оформления? Не секрет, что именно за счет арендной платы частных лиц, а не отхозяйственной деятельности выживает большинство СПК. Не там ли все 3 млн или их большая часть? И если исключить овцепоголовье этих лиц, то какое поголовье остается у СПК? Если и есть, то, уверен, совсем небольшое.

Вопрос и в том, перегоняют ли указанные, неучтенные лица свой скот с зимних пастбищ на летние и наоборот. Скажу Вам – нет. В отчете Минсельхоза фигурирует лишь поголовье арендаторов Минимущества. А учет субарендаторов (именно они осуществляют основную деятельность на землях отгонного животноводства) отсутствует.

Зимние пастбища десятилетиями используют для стационарного овцеводства. В этом убедиться легко. Достаточно приехать летом и объехать Ногайскую степь.

Приведенные рассуждения вызывают сомнение в обоснованности официальных сведений о количестве овцепоголовья в республике. Можно утверждать, что все эти цифры суммированы из отчетов СПК, КФХ, ЛПХ. Но возникает вполне резонный вопрос – насколько достоверны отчеты СПК, КФХ, ЛПХ, которые могут преследовать цель создать видимость хозяйственной деятельности для получения дотаций от государства? Без надлежащего объективного пересчета овцепоголовья и КРС нельзя выявить истинное количество поголовья в сельском хозяйстве Дагестана.

Одной из радикальных мер решения проблем животноводства, на мой взгляд, является передача земель на территории Ногайского района, на которых ведется отгонное животноводство, в муниципальную собственность, способную вести учет поголовья, мониторинг животноводства и осуществлять муниципальный земельный контроль. И последнее, мои неоднократные попытки как председателя Собрания депутатов Ногайского района встретиться и обсудить наболевшие вопросы были безуспешными. Полагаю, что все изложенное должно привлечь внимание руководства, стать предметом серьезного обсуждения и началом диалога с органами местного самоуправления.

 

Руслан Насыров,

Председатель Собрания депутатов МР «Ногайский район» РД

Метки: Абдулмуслим АбдулмуслимовАртем Здуноввоздушные бараныземли отгонного животноводстваНогайский районотгонное животноводствоРуслан Насыров

• Следующая публикация Парламент Чечни исправил не все границы на официальной карте после публикации в РИА «Дербент»
• Предыдущая публикация В Дагестане восстали против китайских фермеров

Добавить комментарий

Подписывайтесь на РИА Дербент в соцсетях: