Кризисный Дагестан: опасная потеря концентрации и новые надежды

Опубликовано 01.07.2020 11:19

Фото: пресс-служба АГиП

За короткий период пандемии в экономике Дагестана успели сгенерироваться отрицательные процессы, наблюдается определенный спад. Однако постепенно снимаются карантинные ограничения, поэтому на повестке дня задачи посткризисного восстановления экономики. О перспективах России и республики читайте в интервью с членом Общественного совета министерства экономики и территориального развития РД, экономистом Маиром Пашаевым.

– Председатель правительства РФ Михаил Мишустин представил президенту Путину общенациональный план действий по выходу из сложившегося кризиса. Как Вы оцениваете этот важнейший документы?

– Основные цели реализации общенационального плана – поддержка предприятий и населения, прежде всего занятости, доходов, в то же время, проведение структурных реформ в сфере экономики. Как подчеркнул президент Путин, «стратегическая задача такого общенационального плана действий не только стабилизировать ситуацию и поддержать граждан, предприятия, бизнес на этапе выхода, но добиться и долгосрочных изменений в российской экономике, качественно новой динамики в достижении ключевых целей национального развития, прежде всего благополучия граждан, российских семей». По мнению председателя правительства Михаила Мишустина, «основная цель плана – преодолеть спад экономики, вызванный коронавирусом, и выйти на устойчивые темпы роста ВВП, что позволит стабильно наращивать реальные доходы граждан». Задача будет решаться за счёт комплекса мер по разным направлениям: усиление инвестиционной активности, использование современных технологий, цифровых технологий, повышение уровня образования, быстрого строительства качественного жилья.

Общенациональный план предполагает три этапа. Задача первого этапа – до конца третьего квартала текущего года стабилизировать ситуацию, не допустить дальнейшего падения доходов людей. Второй этап продлится до второго квартала 2021 года, поставлены задачи завершить процесс восстановления экономики, снизить уровень безработицы, обеспечить рост доходов граждан до уровня, который будет сопоставим с уровнем прошлого года. На третьем, завершающем, этапе – это третий-четвёртый кварталы 2021 года планируется выйти на траекторию устойчивого долгосрочного экономического роста. Общенациональный план содержит около 500 конкретных мероприятий, стоимость его реализации примерно за два года составит около пяти триллионов рублей.

– Одним из решений Путина является переход к прогрессивной шкале налогообложения – 15% для физических лиц, зарабатывающих 5 и более миллионов рублей в год. С чем это связано и какой эффект следует ожидать?

– Отмена плоской шкалы налогообложения доходов физических лиц, действующей с 1 января 2001 года в размере 13%, обсуждалась давно и была ожидаемой. Но 15% шкала предлагалась экспертами начиная с суммы годового дохода в 1 млн рублей, а никак не с 5 млн рублей, как принято решение! Далее, с 2 млн рублей годового дохода 20%, а начиная, скажем, с 5 млн рублей, уже 25-30% налога. Вполне возможно, что принятое президентом Путиным решение принципиальное: сделан только первый шаг к отказу от плоской шкалы налогообложения, в пользу прогрессивной. И как следующий шаг можно ожидать как минимум 20% налог на доходы сверхбогатых граждан. В таком случае можно ожидать и ощутимый эффект для бюджета страны, и государственную экономическую политику в сфере перераспределения доходов общества в пользу малоимущих, можно считать действенной и более эффективной.

Бюджет страны нуждается в новых источниках доходов, в связи с этим можно прогнозировать поэтапное введение в ближайшие годы многоступенчатой прогрессивной шкалы налогообложения. Учитывая практику прогрессивного налогообложения в развитых странах, для России считается оптимальной градация налогообложения доходов физических лиц в размере от 15 до 30%. В таком случае было бы справедливым освободить от налогообложения доходы граждан до 250 тысяч рублей в год. В Дагестане в эту категорию входят около половины работающего населения.

– Есть ли оценки реального масштаба кризиса в экономике страны? Когда Россия может вернуться на «докоронавирусные» показатели?

– Ситуация в последние месяцы была настолько плачевная и в то же время настолько динамичная, что оценки сильно разнятся и меняются на глазах. Во-первых, мало кто ожидал столь быстрого восстановления нефтяных цен (до 40 долл\баррель), и стабилизации рынка валют. Довольно быстро и весомо, хотя не полностью, восстановились биржевые котировки. Во-вторых, несмотря на худшие прогнозы в марте-апреле, федеральный центр за счет нескольких пакетов помощи смог частично стабилизировать ситуацию в сфере бизнеса, банковской деятельности, занятости, доходов населения: алармистский сценарий развития событий удалось избежать. И, в-третьих, происходящее поэтапное снятие ограничений несомненно сыграет позитивную роль в настроениях и поведении бизнеса в текущий период. Собственно, возвращение уровня «докоронавирусных» показателей экономики – задача может быть поставлена на 2021 год, и она вполне посильная. Именно сегодня федеральному правительству необходимо поддержать восстановительный рост экономики.

– Президент Путин в очередном обращении к нации озвучил новый пакет помощи населению и бизнесу. Обобщая весь объем мер поддержки, можно ли назвать их достаточными и адекватными?

– Да, в целом они сыграли положительную роль. Ожидания людей всегда завышены, но президент страны только принял на рассмотрение общенациональный план действий на 5 трлн рублей. Вряд ли и это окончательное решение: как видим, решения по федеральным вливаниям в экономику и поддержке социальной сферы принимаются по нарастающей. В итоге, за 2020-2022 гг., федеральный пакет помощи может достичь 10% ВВП. А это неплохой уровень. На повестке дня и пересмотр нацпроектов, скорее, увеличение финансирования социальной сферы произойдет и по ним.

– Какое место в планах российских властей в сложившейся ситуации занимает Северный Кавказ и, в частности Дагестан?

Нам свойственно преувеличивать место и роль северокавказского региона в жизни страны и даже в экономическом балансе. С точки зрения геополитики и геостратегической позиции, может быть, есть основания. Но, необходимо признать: СКФО сегодня экономически отсталый макрорегион страны и надежд на прорывное развитие мало. В то же время, по крайней мере, Дагестан, однозначно на личном контроле президента Путина: нельзя допускать наложение политического, экономического, социального кризиса одновременно. Учитывая состояние экономики, в ближайшей перспективе стоит надеяться на отдельную федеральную программу по развитию республики.

По фактической позиции, мы не можем дать однозначную характеристику ни экономике Дагестана, ни собственно, региону в целом. К сожалению, регион потерял имеющие производственные мощности и базу туризма, созданные в советский период, а новые позиции не приобрел. Мы никак не можем получить дивиденды от выгодной геостратегической позиции. Для сравнения: объем экспортно-импортных операций небольшой Чувашии, расположенной в центре страны, в четыре раза больше нашего.

Такого рода длительная потеря концентрации и отсутствие однозначного позиционирования в масштабе страны, крайне опасны. Некоторые естественные конкурентные преимущества Дагестана, также точки роста, например, комплексную программу развития Дербента, проект создания Самурского энергетического кластера, реализуемые крупные инвестиционные проекты, необходимо поддерживать и усиливать. Стратегия усиления сильных сторон является одним из эффективных инструментов стратегического развития.

– Недавно госпрограмме развития СКФО посвятили совещание под началом Трутнева и Бабича, визит которого в Дагестан был запланирован. Как Вы оцениваете госпрограмму, претерпела ли она изменения в свете последних обстоятельств?

По заявлению вице-премьера – полномочного представителя президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Юрия Трутнева, обновленная система управления развитием Северо-Кавказского федерального округа будет создана в ближайшие два-три месяца, а одним из основных принципов должно быть прозрачное расходование средств.

Вы совсем недавно публиковали подробный анализ состояния программы. Отмечу, пока известно одно: президентом страны поставлены дополнительные задачи по развитию северокавказского региона и следует ожидать активности федеральных ответственных чиновников. По крайней мере, заметно расширяется взгляд на экономику Дагестана. Конечно, начнут внедрять новые механизмы инвестиционного развития. Вице-премьер Ю. Трутнев на совещании привел яркий пример: в ДФО на 1 рубль бюджетных средств удалось привлечь 35 рублей инвестиций, а в СКФО на 1 бюджетный рубль приходится всего лишь 40 копеек инвестиций.

– С чем в Дагестан может ехать первый заместитель федерального министра Михаил Бабич, возглавивший совет директоров компании «Курорты Северного Кавказа»? И как один из кураторов экономического развития республики?

Пока понятно одно: начнут смотреть на экономику Дагестана шире и глубже. Прежде всего, в сфере реализации госпрограмм, крупных инфраструктурных и инвестиционных проектов, развития отдельных зон, особых территорий. Следует ожидать увеличение федеральной части финансирования госпрограмм, средств субсидирования частных инвестиций. Под пристальный контроль попадут исполнение бюджета и нацпроектов: с увеличением финансирования одновременно возрастают и риски неисполнения. В целом, меняются подходы и механизмы государственного управления в сфере экономического развития. Возможно, уже в текущем году все решения по экономическому развитию Дагестана будут приняты.

Фото: пресс-служба АГиП

– Каковы перспективы особой экономической зоны, создание которой планируется в индустриальном парке «Тюбе»?

Создание промышленной площадки «Тюбе» можно считать одним из немногих состоявшихся проектов в сфере экономики Дагестана. Теперь планируется более высокий статус площадки – создание особых экономических зон является прерогативой федерального центра. В то же время следует учитывать крайне неудачный опыт создания в Дагестане с 2011 года ОЭЗ туристического типа, который, по сути, не состоялся. Не хватило управленческого опыта, а запланированные крупные проекты вовсе не реализованы.

В целях укрепления базы планируемой ОЭЗ на площадке «Тюбе» мы можем предложить правительству включить в нее дополнительные площади в непосредственной близости, также проекты, подкрепленные инвестициями. При необходимости, можем оказать помощь группы квалифицированных специалистов. Считаем перспективным создание совместного с правительством укрупненного проектно-ресурсного офиса, который специализировался бы на методической и экспертной аналитической работе, исследовании потенциала, проектированию кластеров, инвестиционном развитии региона, маркетинге территории, привлечению квалифицированных специалистов.

– Какова судьба разрекламированной в свое время властями Дагестана Стратегии-2035: не потерял ли этот документ своей актуальности? Возможны ли альтернативные прорывные решения для республиканской экономики, дополнительные программы?

– В свое время я проводил аудит и оценку Стратегии-2035, кроме того, представил достаточно большое количество предложений по ее улучшению и проектному наполнению. В связи с новой экономической реальностью в мире, стране, могу сказать: документ нуждается в серьезной доработке. Что касается альтернатив для дагестанской экономики, которые не отражены в Стратегии-2035, но могут быть учтены и реализованы. В первую очередь, не меняя горизонт стратегического видения Дагестана на период до 2035 года, целесообразно сжатие горизонта планирования до 7 лет. Кстати, предлагаемый нами проектно-ресурсный офис мог бы стать институтом управления реализации Стратегии-2035.

Задача для первого этапа, 2020-2021 гг., поставлена федеральным центром: посткризисное восстановление экономики. Основной задачей второго этапа, в 2022 году, определить структурные реформы в сфере экономики – они назрели давно, независимо от текущего кризиса и задача также поставлена в общенациональном плане действий. Проект программы структурных реформ республиканской экономики мы представляли в правительство еще в феврале. В качестве базисной для третьего этапа, в 2024-2025 гг., актуальна задача экономического роста. И уже на четвертом этапе, в 2026-2027 гг., взять на вооружение стратегию достижения лидерства.

Нельзя не отметить: поиски подходов и механизмов развития рыночной экономики федеральным правительством, несмотря на увеличение госсектора экономики за последние годы и ошибки в стратегическом планировании, продолжаются. Если упростить, то за прошедшие три десятилетия следовало было бы найти решения трех задач. Какой потенциал осваиваем? Какие ключевые экономические комплексы развиваем? Более четкое понимание места и роли маркетинга, анализа рыночных возможностей. Казалось бы, в стране, как минимум последние два десятилетия, достаточно политической воли, бюджетных средств для создания базиса развития, рыночного потенциала, инвестиционного капитала. Но, как говорится, что-то пошло не так.