+7 (929) 881 6666
milrad@mail.ru
Арестованный дагестанский журналист обратился к российской общественности
2
Сегодня, 29 июля, в Советском районном суде рассмотрели обжалование уголовного дела в отношении Абдулмумина Гаджиева.
Дагестанского журналиста газеты “Черновик” Абдулмумина Гаджиева обвиняют в организации финансирования террористических организаций.
Судья Мурад Гюльмагомедов оставил уголовное дело в силе.
На суде Абдулмумин Гаджиев обратился к своим коллегам, общественности и близким, которое представляем нашим читателям.
Хочу поприветствовать и поблагодарить всех, кто нашёл время, кто пришёл меня поддержать, а также тех, кого здесь нет, но поддерживает меня словом и делом.
По юридической части дела, я думаю, мой адвокат рассказал более чем достаточно, я читал текст обвинения, который мне принесли в камеру СИЗО. Мягко говоря, этот текст просто абсурден, если говорить по правде, он представляет собой просто абсолютный бред.
В 2011 году, мало кому известный Абу Умар Саситлинский обращается в газету “Черновик” с просьбой, чтобы мы взяли у него интервью. Газета “Черновик” делает это в моём лице. На тот момент не существовало вообще такой организации, как ИГИЛ*, не было никаких благотворительных фондов у самого Абу Умара. Однако, по версии следователя, я, заведомо зная каким-то образом умудрился финансировать несуществующие террористические организации через несуществующие благотворительные фонды. На мой взгляд, вот такой подход к составлению обвинения, это одно из двух: это либо откровенное издевательство над судопроизводством (в современном сленге это называется троллинг), либо, может, следователь не очень заинтересован в том, чтобы вести это дело и хочет, чтобы оно развалилось, я не знаю, время покажет.
Но сегодня я хотел сказать несколько о другом.
Я могу кому-то нравиться, кому-то не нравиться, но я человек из этого общества, который был из него изолирован и помещён в тюрьму. За преступление, которого я не совершал. О моей невиновности знают практически все, в том числе государственные обвинители, которые сейчас сидят напротив меня. Более того, государственные обвинители знают о моей невиновности лучше других. Я очень ждал дня, когда мои старшие дети окончат начальные классы, чтобы вместе с ними снова проходить школьную программу. Я очень ждал дня, когда моему среднему сыну исполнится 5 лет, чтобы более плотно участвовать в его образовании и развитии. Я очень ждал момента, когда мой младший достигнет возраста понимания, чтобы разделить с ним его первые осознанные впечатления и эмоции, которые человек проносит через всю свою жизнь. Я дождался. Дождался в тюрьме.
Я не знаю, когда отсюда выйду. Может быть через пару месяцев. Может быть через пару десятков лет. Может быть никогда. Но, одно я знаю точно – я не террорист, я журналист. Я никогда в своей жизни не держал в руках автомат, моё оружие – это язык и перо, из этого оружия я стрелял и буду стрелять, пока у меня не закончатся патроны (я надеюсь, следователь не будет вырывать мои слова из контекста и приписывать какую-то ещё статью в своём абсурдном обвинении).
Сегодня я хотел бы обратиться к представителям средств массовой информации, правозащитникам и к общественным деятелям. Я хочу призвать вас продолжать работать на пути укрепления институтов гражданского общества в нашей стране и в нашей республике в частности. Согласно версии моего задержания, которую мои коллеги из газеты “Черновик” выдвинули в качестве основной – это попытка давления на наше издание. Это попытка давления на независимые СМИ. Некоторым представителям правоохранительных структур очень не нравится, когда независимые средства массовой информации поднимают неугодные им темы. В связи с этим я хочу заявить своим коллегам из газеты “Черновик” (тем, которые здесь присутствуют и которые здесь не присутствуют): я полностью поддерживаю наш курс и я ни о чём абсолютно не жалею, я полностью с вами и у моих коллег из газеты “Черновик” не должно быть в отношении меня никаких угрызений совести. Мы должны работать на этом пути, ради нашего будущего, ради будущего наших детей. Наши дети не должны жить в обществе, в котором невиновного человека можно беспрепятственно посадить на два десятка лет, и они, иншааллах (по воле Аллаха – прим. РИА “Дербент”), не будут жить в таком обществе.
Я не знаю, есть ли смысл обращаться к судье. Предыдущие судебные заседания, к сожалению для меня, наглядно мне продемонстрировали, что роль судей в дагестанском судопроизводстве очень невелика. Я сравнивал постановления, которые были выданы мне и которые были выданы якобы моему подельнику Абубакру Ризванову, я обнаружил, что это практически идентичные тексты, они отличаются только вписанными в них фамилиями. Эти тексты были приготовлены заранее. И я не знаю зачем судьи уходили в совещательную комнату на 10 минут, могу только предположить, что этого времени хватает, чтобы закипел чайник.
В своей жизни я очень много раз стоял перед выбором, когда я мог солгать и избежать многих неприятностей, но я всегда говорю правду, я всегда старался говорить правду, я всегда старался нести ответственность, которая следует за правдой. Насколько я понимаю, судья имеет статус самого независимого человека в обществе. Для его независимости, чтобы в нужный момент сказать правду, создаются специальные привилегированные условия. Сегодня, в зале суда, я не прошу у судьи, чтобы он отдал что-то мне, что принадлежит ему, я не просил этого и на предыдущих судебных заседаниях, я прошу судей только исполнения их личной непосредственной обязанности – я прошу судей говорить правду. Если, у вас нет возможности говорить правду, мне остаётся вам только посочувствовать.
Я ещё раз благодарю всех, кто поддерживает меня словом и делом, всех, независимо от общественного статуса, всех неравнодушных людей. Я хочу обратиться к своим родителям, которые сидят сейчас в зале суда, я хочу сказать им, что им ни в коем случае не должно быть за меня стыдно, они прекрасно знают (все знают, как я уже сказал), что я не совершал того, в чём меня обвиняют. Я прошу у родителей прощения за свою нерадивость по отношению к ним, из-за отсутствия возможности проявлять к ним в данный момент соответствующую почтительность.
Я хочу обратиться к своим детям, которых я уже не видел полтора месяца: Адам, Сулейман, Идрис, Мухаммад – у папы всё отлично, у папы всё хорошо, меня кормят, охраняют, может даже скоро освобожусь, иншааллах. Жене что передавать я не знаю, вот, надел футболку, которую она наверное купила, со слоганом про меня.
Судя по письмам, которые я получаю в СИЗО, на мой узбекский плов выстроилась большая очередь, я очень надеюсь, что у меня будет возможность всех вас угостить.
И последнее, что я хотел сказать. Недавно, у себя в камере СИЗО я начал преподавать школьный курс математики. Мне очень не хватает практических материалов, если я сейчас попрошу чтобы мне отправили книгу по математике 5 класса, я боюсь, что её будут слишком долго проверять на экстремизм. Поэтому, тем, кто пишет мне письма, я прошу оставить в них много свободного места,прислать интересные задачи из школьного курса по математике.
Также я от своих друзей, родственников и близких узнал, что они пишут мне много писем, только что брат руками показал мне, что он написал мне пять писем, до меня не доходит ни одна из них, хотя в СИЗО уверяют меня, что все письма доходят до меня своевременно.
На этом я сегодня закруглюсь в своей речи, у меня всё хорошо, за меня переживать сильно не нужно. За моё состояние в котором я нахожусь, меня часто спрашивают, что там со мной, не пытают ли меня. Меня никто не пытает, у меня всё нормально, я ни на что не жалуюсь, в камере СИЗО отличные условия, я читаю книги, всё хорошо у меня, переживать за моё состояние не нужно. Те эмоции, которые вы услышали, они не отражают моего морального состояния, это попытка передать общественности вот эту вопиющую ситуацию, которая имеет место быть в нашем обществе. Я сейчас говорю за себя, но сколько всего я узнал за последнее время, об этом я буду говорить потом, иншааллах.
*ИГИЛ – запрещённая в РФ террористическая организация.
АВТОР
Малик Бутаев
Добавить комментарий
Подписывайтесь на РИА Дербент в соцсетях:
он вахабист – он не виноват
Его надо освободить.Он не виновен.