Как добиться устойчивого роста экономики Дагестана?

Руководитель республики Владимир Васильев во главе Дагестана уже два года. За это время значительно преобразился состав правительства, привлечены рекордные средства из федерального бюджета, руководство республики делает громкие заявления об успехах своей работы, сопровождая их обещаниями будущего роста.

Специально для РИА «Дербент» экономист Фадик Мугулов проанализировал динамику социально-экономических показателей РД за последние десять лет с итогами двух лет работы в Дагестане команды Владимира Васильева и представил свои рекомендации по ускорению развития дагестанской экономики.

Республика Дагестан – субъект Российской Федерации, регион с важным геостратегическим и привлекательным экономико-географическим положением на путях важнейших транспортных и других потоков «север — юг» и «восток — запад», с наличием множества природных ресурсов, преимущественно молодого трудоспособного и предприимчивого населения и т.д. За последние годы республика столкнулась с масштабным проявлением комплекса взаимосвязанных политических, экономических и социально-гуманитарных проблем, обусловленных накоплением глубоких деформаций в производственной и социальной базе и общественно-политических и социально-экономических отношениях. Часть из этих проблем вызваны наследием советского периода, другие – обусловлены недостатками воспроизводственных процессов общественной системы, сложившихся в стране, третьи – проблемы, обусловленные спецификой региона.

В целом систему, сложившуюся в Дагестане после рыночных реформ, можно было коротко охарактеризовать как предельную фетишизацию денег и богатства, а форму властного управления — как плутократию в сочетании с клептократией. Здесь можно было говорить также о признаках, присущих «периферийному капитализму» и «несостоявшемуся» субъекту РФ (если применить к внутри российским реалиям критерии, используемые Международным валютным фондом и Всемирным банком, для характеристики стран третьего мира). Наиболее важные группы признаков, присущих Республике Дагестан:

а) общий низкий уровень социально-экономического развития среди регионов страны (в седьмом и восьмом десятке), отсталая и во многом разрушенная экономическая база, неразвитая социальная и производственная инфраструктура, низкая производительность труда; одни из самых низких по стране уровень и качество жизни населения, а также удельные показатели производства товаров и услуг на душу населения, среднемесячная заработная плата (преимущественно в восьмом десятке регионов); безработица, уровень которой долгий период остается одним из самых высоких в РФ — официально более 12-14% трудоспособного населения, а фактически более 20%, а в сельской местности — более 30%;

б) длительное время общее отрицательное сальдо доходов и расходов хозяйствующих субъектов, ограниченный объем производственных накоплений; низкая доля оплаты труда в совокупных доходах населения — немногим более 11-12% при 63-65% в целом по РФ; низкий уровень производственных и социальных инвестиций и их неэффективная структура с перекосом вложений в пассивные элементы основных фондов, недостаток собственных внутренних источников инвестиций в основной капитал для развития и инноваций;

в) высокая доля федеральных дотаций и субвенций в бюджете РД (около 70%), которые предназначены в подавляющей своей части для решения социальных проблем региона; фактически разгромленная региональная банковская система, весьма ограниченный доступ к кредитным ресурсам населения и бизнеса, в том числе специализированным (в разы ниже, чем в соседнем Ставропольском крае, сопоставимом по масштабам экономики);

г) глубокие диспропорции внутри республики в уровне развития отдельных отраслей и комплексов, а также между отдельными зонами, городами и районами; более высокий уровень ненаблюдаемой экономики (по оценкам, 45–55%), чем в РФ в целом и даже в соседних регионах ЮФО и СКФО; мизерный объем внешнеэкономического оборота в условиях приграничного региона (за последние годы сократился в 2,5-3 раза и сейчас составляет немногим более 170 млн долл. США в год), неразвитость кооперационных производственных связей с близлежащими регионами; приватизация и контроль основных активов узким кругом лиц, контроль и присвоение природных, материальных и финансовых ресурсов государства, республики и муниципалитетов и отдельных территориальных зон в интересах кланов и «своих»;

д) глубокие провалы в формировании, использовании и развитии кадрового потенциала региона, деквалификация управленческих кадров, рабочей силы и персонала организаций, общие низкие образовательные стандарты; масштабная и всепроникающая коррупция в органах власти и управления и откровенное воровство бюджетных средств, более явно выраженные, чем в РФ в целом; банкротство кадровой политики властей в регионе, проблемы с социальными «лифтами», отбор кадров в органы власти и управления на всех уровнях по принципам личной преданности, национальной, клановой принадлежности, а также продажа должностей за деньги и даже сдача их в аренду на определенный срок (ноу-хау «элиты» !). Это привело к тому, что реализация даже правильных решений оказывалась под вопросом из-за отсутствия в системе государственного и муниципального управления квалифицированных исполнителей;

е) фактическая ликвидация демократических основ выборов главы республики, глав городов, районов и отдельных поселений, депутатов всех уровней и других демократических процедур отбора кадров и формирования представительной и исполнительной властей, контроля общества над деятельностью государственных органов власти и управления (здесь вопрос упирается, в том числе, и в федеральный парламент); торжество теневого права и неспособность парламента РД к эффективному правовому регулированию социальных и экономических отношений в РД; социальное отчуждение между массами и властью; нарастание клерикализма и религиозного радикализма, терроризма;

ж) медленное и неравномерное становление институтов гражданского общества: в городах РД — фрагментированные или слабо выраженные, в сельской местности — относительно развитые и активные; фактическое проведение реактивной политики властей для поддержки «статус-кво» в режиме «пожарной команды» и отсутствие осознанной, целенаправленной и обоснованной стратегии реформ и развития и т.д.; незащищенность прав собственности, незаконные застройки и массовый характер нарушений земельных и имущественных прав собственников.

Сложившаяся система, по мнению автора, достигла своего пика на рубеже 2012-2014 гг., а затем начала открыто деградировать с нарастающей скоростью, о чем свидетельствуют также статистические данные нижеследующей таблицы (Табл.1), в которой обобщена информация по основным социально-экономическим индикаторам за период 2010-2018 гг. Автор взял 2010 г в качестве точки отсчета, поскольку общий экономический кризис 2008-2009 гг в стране проявился в регионе в этом году с временным лагом и соответствующим падением темпов развития, без сползания показателей в отрицательную зону. Динамика соответствующих основных показателей в анализируемом периоде хорошо прослеживается на графиках. Для наглядности графического представления показатели сгруппированы по принципу производства продукции и услуг (см.Рис.1) и отраслей и сфер, определяющих в основном уровень жизни населения (см.Рис.2).

Пропагандистская кампания и реляции об успехах, сопровождавшие деятельность предыдущего главы республики, привела в начале его деятельности (с 2013 г) к появле­нию в дагестанском обществе ожиданий прироста инвестиций, улучшения предпринимательского климата, модернизации и развития экономического по­тенциала, инфраструктуры, породили предвку­шение скорого прорыва в области кардинального повышения качества жизни населения. Но эти перемены не последовали, а процессы по многим направлениям и сферам привели к еще большему ухудшению ситуации, в том числе к дальнейшему разрастанию наиболее отвратительных явлений – коррупции, кумовства, тухумных и национально-клановых предпочтений – при принятии и реализации значимых общественно-политических и социально-экономических, кадровых и других решений. К ним добавилась напряженность, вызванная отрицательными экономическими шоками для насе­ление страны: реформой ЖКХ, конфискационными реформами «монетизации социальных льгот» и пенсионной системы, девальвацией рубля, «налоговым манев­ром», который свелся к повышению налогов и сборов для населения и т.д. В регионе нарастал разрыв между обещанными и реальными изменени­ями и сформировалась классическая си­туация нарастания потребности к переменам.

Федеральный центр в конце 2017 г активно вмешался в деструктивные процессы в республике и фактически ввел внешнее управление в регионе, взяв на себя роль антикризисного управляющего: с соблюдением формальных процедур, новым главой республики назначен В.А.Васильев – кандидатура Президента РФ, политик федерального уровня; по подозрению в масштабных хищениях бюджетных средств и антикоррупционным статьям арестованы и находятся под следствием десятки чиновников республиканского и муниципального уровня. ведутся следственные действия и по многим другим делам; сформировано новое правительство субъекта; взяты под жесткий контроль сбор налогов, формирование и использование бюджетов всех уровней, средств внебюджетных фондов; ведется активная работа по выводу на свет ненаблюдаемой экономики; запущены механизмы отбора новых управленческих кадров, со стороны привлекается значительное количество управленцев в разные отрасли и сферы республики т.д.

Однако, краткосрочный эффект от принятых оперативных мер конца 2017 г и начала 2018 г постепенно сходит на нет, поскольку проводимая властями работа не сопровождается становлением адекватной ситуации социально-экономической системы функционирования и соответствующих механизмов управления, кардинальным повышением эффективности функционирования государственных и муниципальных органов власти и главное, на взгляд автора, отсутствует понимание всей глубины проблем и путей их решения, соответственно, нет краткосрочной, среднесрочной и долгосрочной программ последовательной социально-экономической и политико-культурной модернизации республики. Как следствие, негативные тенденции хоть и замедлились по некоторым признакам, но не приостановлены и не повернуты вспять и социально-экономическое положение в республике продолжает ухудшаться: еще в июле 2018 г ситуация автором была охарактеризована как начало локального кризиса, а сейчас – по прошествии еще года – можно говорить уже о развертывании полномасштабного кризиса (см. Табл.2).

В Республике Дагестан по официальным данным Росстата пятый год подряд резкое снижение темпов роста экономики или отрицательные темпы; индекс выпуска товаров и услуг по базовым видам экономической деятельности региона снижается 15 месяцев (за исключением только 2 квартала 2018 года) – в годовом исчислении он упал более чем на 15%. За 2015-2017 гг общий объем инвестиций за счет всех источников финансирования в сопоставимых ценах снизился на 27% и их рост в 2018 г на 3,4% (относительно 2017 г) мало повлиял на ситуацию.

В кризисной фазе своей динамики промышленность региона – падение объемов производства за 6 месяцев т.г. почти на 30% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В отрасли наиболее существенно снизили объемы производства обрабатывающие производства (в том числе производство пищевых продуктов, производство лекарственных средств и материалов применяемых в медицинских целях, производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования, производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки, производство прочих транспортных средств и оборудования и др.) – на 27,4%, водоснабжение, водоотведение, организация сбора и утилизация отходов, деятельность по ликвидации загрязнений – на 12,7%.

Не стабильна динамика роста производства в отрасли рыболовство и рыбоводство. В сельском хозяйстве продолжается сокращение темпов роста объемов производства: в 1 полугодии 2019 г рост производства составил 1,1% и можно с большой долей вероятности говорить о нарастании в отрасли влияния деструктивных процессов, учитывая производство более 70% общего объема продукции в личных хозяйствах, рост цен производителей сельскохозяйственной продукции за 1 полугодие 2019 г (по сравнению с аналогичным периодом 2018 г) на 5,3% и оценочные статистические методы учета производимой продукции.

В отрасли строительства за прошлый год объем выполненных работ сократился на 13,5%, а за январь-июнь 2019 года по сравнению с соответствующим периодом 2018 года показатель снизился на 1,9%. В глубоком кризисе жилищное строительство, которое может усугубиться введением нового механизма долевого строительства: деньги покупателей жилья, привлекавшиеся раньше строителями, теперь станут банковскими кредитами и, соответственно, платными.

Грузооборот всех видов транспорта, в то числе и грузового автотранспорта показывают символический статистический рост в 0,2%. Уже 18 месяцев продолжается снижение оборотов розничной торговли, в том числе за 2018 год – на 9,7%, а в 1 полугодии 2019 года – на 0,4%, наблюдается также значительное сокращение оптовой торговли (более 40%!). Объем платных услуг, оказываемых в республике, в прошлом году увеличился на 0,2% (на уровне статистической погрешности) – не может быть роста объемов услуг при резком сокращении объемов розничного товарооборота и грузовых перевозок: они имеют очень высокую степень корреляции. Внешнеторговый оборот в 2018 году в очередной раз снизился на 16,6%, в том числе экспорт увеличился на 16,2%, а импорт уменьшился на 27,4%, продолжается сокращение его оборота и в текущем году (за 1 кв. -1,1%).

Из-за общего ухудшения экономической конъюнктуры и делового климата ряд лет сокращается число хозяйствующих субъектов в республике (только за 2018 г по официальным данным Росстата – более 5 тыс.), в особенности, индивидуальных предпринимателей; сокращение числа предпринимателей продолжилось и в 1 полугодии 2019 года. При этом, удельные показатели развития предпринимательства в республике ниже средних значений по стране в 3-5 раз. Такие же диспропорции сложились и в развитии предпринимательства внутри республики между отдельными зонами, районами и городами республики.

Длительное время совокупный экономический результат дагестанских предприятий отрицательный – сальдо прибылей и убытков в среднем 6-9 млрд.руб. убытков ежегодно. В 2018 году сальдо прибылей и убытков организаций -5,2 млрд.руб., а за 6 мес. 2019 г – -9,6 млрд. рублей; высокие убытки начали показывать торговля (-6,3 млрд. руб. за 1 полугодие т.г.) и даже ее оптовое звено. Доля убыточных организаций в 1 полугодии составила 22,8% от их общего количества. Кредиторская задолженность организаций в настоящее время составляет почти 97 млрд. руб. (из которой 55,5 млрд. руб. – производство, передача и распределение электроэнергии), а просроченная задолженность – более 50 млрд. рублей.

На фоне общего низкого уровня социально-экономического развития Дагестана по сравнению со средними российскими показателями нарастают диспропорции в развитии отдельных территориальных зон, городов и районов республики. При росте населения это приводит к хронической недостаточности многих объектов социально-бытового и производственного назначения, в том числе с соответствующими современным стандартам условиями производства, работы и обслуживания. Так, например, по данным Дагстата по итогам последних двух лет, по районам и городам республики удельные инвестиции в основной капитал (за исключением бюджетных средств) на одного жителя составили в диапазоне от менее 500 руб. (районы Агульский, Акушинский, Гумбетовский, Ботлихский, Кайтагский, Курахский, Табасаранский, Рутульский, Сулейман-Стальский, Цумадинский и города Дагестанские Огни, Буйнакск) до более 10000 руб. (районы Унцукульский, Шамильский, и города Избербаш, Южно-Сухокумск).

Существенно снизились реальные доходы населения – до 6-8% за полтора года и, соответственно, произошло снижение уровня жизни населения; возросла безработица – в настоящее время более 13% экономически активного населения республики; увеличилось число дагестанцев, находящихся за чертой бедности – даже по данным официальной статистики 15,1% (почти 470 тысяч человек!)[1]. Дагестан занимает 83 место в стране по уровню благосостояния семей.

Структура республиканского бюджета, ориентированная преимущественно на выполнение социальных обязательств и поддержание хозяйства, базиса жизнеобеспечения, не оставляет шансов на бюджет развития. Сохраняются десятилетия общий низкий уровень бюджетной обеспеченности региона и муниципальных образований. В то же время все бюджеты республики снизу доверху не являются бюджетами развития, обеспечивая в основном поддержку текущего уровня расходов на социальную сферу, пенсионное обеспечение и поддержку социально незащищенных слоев населения на уровне, ненамного превышающем минимальный. Бюджет Махачкалы сегодня на уровне ее бюджета семилетней(!) давности – для сравнения, за семь лет республиканский бюджет вырос вдвое. Город Избербаш с начала текущего года вовсе без утвержденного бюджета. Еще одна проблема в этой сфере возникла уже в новейшее время из-за масштабов борьбы с коррупцией и наведения порядка в бюджетных расходах. Система государственного и муниципального управления и хозяйствующие субъекты региона оказались неспособны освоить растущие бюджетные доходы: профицит консолидированного бюджета в 2018 году составил 12,3 млрд. руб.; за 6 месяцев текущего года расходы консолидированного бюджета республики составили менее 35% от запланированных годовых бюджетных расходов (против 46,3% в соответствующем периоде 2018 года), а превышение за 6 месяцев текущего года доходов бюджета над расходами составило более 10 млрд. рублей. Это существенное отставание от графика. Недоиспользование в таких масштабах имеющихся бюджетных средств должно стать предметом самого широко обсуждения и принятия соответствующих решений.

Конечно, управлять республикой в современном динамичном мире не просто и от команды главы региона, кроме компетентности, оперативности и мобильности, требуются еще существенные усилия и неординарные способности работы в условиях наличия системных противоречий в управлении страной. Вот лишь некоторые из них c точки зрения состыковки целей и других составляющих развития республики:

1) стратегии развития страны и регионов, а также ряд федеральных долгосрочных отраслевых программы имеют горизонт планирования 2030-2035 гг; национальные проекты рассчитаны на срок до 2024 г; показателей по нацпроектам для оценки эффективности работы (в том числе исполнительной власти) около 145, а на муниципальном уровне их можно посчитать всего около полтора десятка;

2) бюджеты разрабатываются на 1-3 года, реально работает годовой бюджет; осваиваемые государственные и муниципальные средства по разным причинам (разработка, согласование и готовность проектов, участие в тендерах) имеют сроки реализации в полгода, соответственно, для освоения берут готовые проекты безотносительно к их приоритетности или качеству; постоянно надо иметь ввиду самый большой и больной вопрос муниципалитетов – источники и ресурсы на поддержку и функционирование социальных объектов; отсутствуют отлаженные механизмы включения ресурсов естественных монополий, госкорпораций и крупных компаний для комплексного развития территории;

3) работает в основном отраслевое финансирование: например, при строительстве школы нужны коммуникации, а их может не быть или они не того качества или количества; инструментов и институтов для получения федеральных ресурсов много, но их доступность для регионов и муниципальных образований, а также бизнеса очень проблематична – «вход» весьма узкий; бизнесу, при расходах на развитие территории, очень важно параллельное движение с поддержкой и соучастием властей и т.д.

Итоговый вывод из предыдущего анализа однозначен: несмотря на наметившиеся отдельные позитивные тренды, налицо все признаки полномасштабного регионального кризиса [2].

В то же время, численность населения Дагестана уже достигла 3,1 млн. человек и, по прогнозам, ее рост продолжится в обозримой перспективе, совокупное общественное богатство и производственная база сокращаются, крупных частных инвестиций практически нет, государственные инвестиции на низком уровне, банковский сектор сжался (так и не пришел в себя после разгрома). С другой стороны, республика не имеет достаточные объемы основных активов и денежной массы для осуществления приемлемого объема инвестиций и расширения производства товаров и услуг (например, долгое время доля промышленности в ВРП всего лишь на уровне 6-7%); средняя заработная плата и бюджетная обеспеченность на душу населения самые низкие по стране – как результат, платежеспособный спрос населения для стимулирования внутреннего рынка весьма ограничен.

Дагестан слабо представлен на рынке страны – конкурентоспособность производимых товаров на низком уровне, т.е. мы мало зарабатываем, в то же время крайне высока доля ввозимых товаров. Объемы экспорта и импорта мизерные по сравнению с выгодным географическим положением региона и потенциалом производства. Кроме того, уходят за пределы республики денежные ресурсы за потребляемые электроэнергию, газ и другие топливно-энергетические ресурсы, а высокие цены на энергоресурсы снижают конкурентоспособность дагестанской экономики. Отрицательный баланс доходов и расходов региона сохраняется вот уже три десятка лет: сегодняшняя бедность, таким образом, была предопределена. Это запланированная бедность в силу деформированной структуры экономики, низкого объема и структуры доходов, противофазы фундаментальных параметров и т.д., вследствие которых Дагестан попал в так называемую «ловушку бедности», причем не просто в «ловушку бедности», а в ситуацию: то, что должно быть, не может быть достигнуто тем, что есть.

В этой ситуации руководство Дагестана вынуждено получать все больше и больше денег из федерального центра: общая сумма безвозмездных поступлений в текущем году может вырасти до 100 млрд. рублей! Безусловно, данный фактор увеличивает уровень бюджетной обеспеченности населения, но в то же время, для поддержания даже достигнутого уровня социального развития, требуется постоянное увеличение бюджетной поддержки из центра. Но у властей Дагестана (и страны) за столько лет не нашлось времени и средств, ни на системные и структурные реформы, ни на стратегическое планирование, ни на антикризисную программу или же на модернизационный проект для региона, которые позволили бы переломить тенденцию запрограммированной социально-экономической отсталости. Республика Дагестан нуждается в широких политических, экономических и институциональных реформах для выхода из текущего кризиса и достижения средних по РФ показателей социально-экономического развития регионов.

Перед республикой в настоящее время остро стоять три взаимосвязанные задачи:

1. Принять оперативные меры по стабилизации ситуации и преодолению нынешнего кризиса.

Здесь необходимо, в первую очередь, принять антикризисную программу и запустить стандартные антикризисные процедуры по изменению ситуации с доходами населения и в отраслях промышленность, строительство, торговля, агропромышленный комплексе. При этом надо иметь ввиду: поскольку материальной основой нынешнего кризиса в основном является резкое сокращение инвестиций с одновременным заметным сокращением денежных доходов населения (сокращение инвестиционного и потребительского спроса), необходимо восстановить в краткосрочной перспективе докризисные уровни соответствующих показателей, а также в максимальной степени ослабить налоговый и коррупционный пресс на хозяйствующих субъектов и на доходы домашних хозяйств. С учетом роста цен на инвестиционные ресурсы (в последнее время они существенно возросли), в ближайшие два года инвестиции в основной капитал должны выйти на уровень 250-260 млрд.руб. и доля машины и оборудования в них должна увеличиться как минимум до 35%, а ежегодный прирост денежных доходов населения за это время должен составить не менее 10-15%. Однако, как тут пройти мимо обнародованных недавно результатов (более чем странных) предварительного отчета о новой кадастровой оценке 1,6 млн. земельных участков и объектов капитального строительства, принадлежащих как физическим, так и юридическим лицам в республике: кадастровая стоимость подавляющей части этих объектов возросла в разы, по некоторым объектам даже 7-12 раз. Если утвердить эти результаты, то в скором будущем население и организации ждет неминуемый рост в разы имущественных налогов, арендных платежей за аренду недвижимости, страховых платежей, различного рода сборов при операциях купли-продажи и т.д. Как говориться, не было печали…

2. В течение 3-5 лет необходимо создать основы новой системы устойчивого роста и развития.

После широкой общественной, деловой и научной критики (во многом справедливой – дагестанское общество до предела разочаровалось в обещаниях предыдущих властей и заждалось перемен к лучшему), в феврале текущего года была утверждена Программа деятельности Правительства РД до 2024 года. Хотя Программа была утверждена без публичного обсуждения сформированного проекта, наступила какая-то определенность в том, что собирается делать исполнительная власть в следующие 6 лет и в каких направлениях, а также каких результатов в социально-экономическом развитии региона она собирается достичь. Если судить по показателям Программы по годам и в конце запланированного периода, то она не удовлетворяет требованиям фактического положения дел, обусловленным состоянием планируемого объекта, имеющимся возможностям и настоятельной необходимости ускоренного социально-экономического развития республики. Темпы роста основных показателей развития республики, заложенные в Программу, на уровне инфляционных прогнозов или немного выше или даже ниже, показатели между собой зачастую не согласованы и т.д. Например, по Программе динамика показателей за 2018-2024 гг (7 лет) к базовому уровню 2017 г (общий прирост за период):

валовой региональный продукт (ВРП) – 24,9% или 3,2% в среднем за год;

индекс выпуска товаров и услуг по базовым видам экономической деятельности – 6,4%, в 2019-2024 гг рост в среднем за год на 2,1%;

объем инвестиций в основной капитал за счет всех источников финансирования – 17,9% или 2,4% в среднем за год;

оборот розничной торговли – 2,7%, в 2019-2024 гг рост в среднем за год на 2,6%;

реально располагаемые денежные доходы населения –22,1%, рост в среднем за год на 2,9%;

обеспеченность населения жильем – 14,6%, рост в среднем за год на 2,0%;

обеспеченность (прирост за весь период): больничными койками – на 0,9%, амбулаторно-поликлиническими учреждениями (на 10 тыс. чел) – на 0,8% и т.д.

Ясно, что даже эти более чем скромные цифры развития не достижимы, не говоря о более чем двукратном росте промышленного производства, заложенном в Программу – для этого просто недостаточно инвестиций: их динамика должна опережать темпы роста экономики в целом и производства товаров и услуг в его базовых отраслях, а запланировано обратное – 2,4% в среднем за год. Поэтому, Программа правительства не соответствовала ситуации даже на тот момент, хотя бы потому, что не удалось сконцентрировать внимание на системных проблемах и ключевых направлениях развития. Тем более она не соответствуют нынешнему положению вещей и национальным целям, а также принятым национальным проектам страны по направлениям стратегического развития, определенным Указом Президента РФ от 7.05.2018 г №204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». Программа деятельности правительства РД на период до 2024 г в действующей редакции – это документ без души, без созидательной энергии и стимулов мобилизации для исполнения. Так бывает, когда серьезные, судьбоносные документы развития не обсуждаются с широкой общественностью и с профессиональным экспертным сообществом.

В республике за последние 10 лет сменилось 4 руководителя региона и 7 правительств. За этот период были приняты определенного рода проекты и программы по развитию региона и отдельных отраслей экономики, в том числе долгосрочного характера. Достаточно решений для региона принято и на федеральном уровне. Однако, никто из руководителей региона и правительства не отчитался о результатах выполнения соответствующих программ и проектов, также не названы причины, почему они не были выполнены. С другой стороны, поскольку система демократических выборов власти в Дагестане фактически сведена на нет и, соответственно, ликвидированы механизмы подотчетности власти перед народом, общество не обладает более даже формальными рычагами призвать власти к отчету за его результаты действий или бездействия.

Программа деятельности властей республики на среднесрочную перспективу должна соответствовать национальным целям и национальным проектам страны, потребностям республики по созданию прочной основы для долгосрочного роста и развития. На наш взгляд, заметное влияние на уровень социально-экономического развития региона в этом периоде окажут меры: по обеспечению 6-7% среднегодового роста ВРП и соответствующего роста производства продукции и услуг в базовых отраслях экономики; по доведению до 330-350 млрд. руб. объема ежегодных инвестиций в основной капитал; по увеличению до 220-250 млрд.руб. доходов годового бюджета республики; по ежегодному 3-5% росту занятости и 5-6% росту реальных доходов населения и т.д. Решение таких задач возможно только одновременно с движением в направлении создания качественно новой и современной системы управления хозяйственным комплексом региона: с глубокой реформой системы власти, в том числе представительной, исполнительной, судебной и правоохранительной; с максимальным использованием возможностей, предоставляемых реализацией национальных проектов страны, федеральных отраслевых и региональных программ; с созданием благоприятных условий для развития предпринимательства и общественной инициативы, межрегиональной и международной торговли и кооперации; с обеспечением эффективного государственно-общественного контроля над общественно-политическими и социально-экономическими процессами и т.д. Тогда состоялся бы действительный рывок в создании прочной основы для дальнейшего устойчивого развития.

Однако, ситуация в РД такова, что без масштабной и всесторонней помощи Центра ее выправление очень проблематично или потребует слишком большого времени и ресурсов, которых, к сожалению, нет. Поэтому автор еще год назад отмечал необходимость принятия специальной «программы Президента РФ В.В.Путина по социально-экономическому развитию Республики Дагестан на период до 2024 года». После приезда в республику руководителя Минэкономразвития РФ в феврале этого года председателем правительства Дагестана была озвучена вероятность принятия федеральной программы для республики. Такая программа также сняла бы или смягчила негативное влияние ряда системных проблем, на которые сложно повлиять на региональном уровне.

3. Выстроить стратегию долгосрочного развития до 2035 г.

Стратегия-2035 Республики Дагестан, которую правительство РД взялось разрабатывать по требованию центра, уже объявлена завершенной без публичного обсуждения проекта документа, как требует действующее законодательство. Складывается впечатление, что он больше походит на документ «по необходимости» и вряд ли выведет на концептуально новую, интегральную модель региональной экономики, на инвестиции или может стать документом стратегического рыночного планирования и проектирования территории в принципе. Пока отсутствуют ответы на вопросы: насколько в проекте Стратегии-2035 республики заложены надежные прогнозы и обоснованные цели развития региона, источники, факторы экономической динамики, какова модель развития, какие инструменты, механизмы и ресурсы их реализации обеспечены, в чем финансовая, инвестиционная стратегии Дагестана, и есть ли инвестиционный план и т.д.

Стоит отметить еще один момент. В настоящее время единой команды управления регионом, начиная с муниципального уровня, не сложилось, поскольку, во-первых, нет достаточно высокой планки воодушевляющих и сплачивающих целей и решаемых задач, которые формируют настоящую команду, во-вторых, квалификационный уровень и ряд других качеств конкретных личностей в ней оставляют желать лучшего. Даже в руководящем звене как республиканского, так и муниципального уровней власти крайне мало тех, кто имел бы опыт работы в сфере реальной экономики. Кто же будет развивать экономику? Отсутствие единой команды заметно даже по форме общения членов команды между собой. Во-первых, взята на вооружение своеобразная система взаимодействия управленческой вертикали: есть «ближний круг» – председатель правительства, руководитель аппарата главы и правительства, заместители председателя правительства – на совещаниях они допущены за стол с главой республики; есть министры и руководители других ведомств – они как провинившиеся дети с папками и бумажками отдельно рассаживаются вдали на стульях и внемлют начальственным откровениям, не имея на этих совещаниях даже возможности нормальной оперативной работы за столом с использованием современных коммуникаций и оргсредств. Такую технологию начальственного удерживания на дистанции – каждый сверчок, знай свой шесток – говорят, практикуют и в правительстве и попасть к руководству проблема даже для министров. Однако, эти руководители министерств и ведомств являются (по крайней мере должны ими быть) организаторами и проводниками социально-экономической политики в регионе по соответствующим направлениям и должны пользоваться уважением в своих коллективах и среди народа. Понятно, что такое обращение с ними не способствует достижению общих целей и решению соответствующих задач. Не знаем, кто подсказал такую манеру общения в команде, которая явно не на пользу делу, но это свидетельствует о низкой управленческой и общей внутренней культуре самих советчиков с замашками мелких клерков. Где-то может так и принято, но у нас, думаю, это не прибавляет авторитета власти.

Республике нужны принятая и поддержанная народом система доверия и система длинных ожиданий – краеугольный камень и основа любого стратегического подхода. На системе длинных ожиданий строится правильная стратегия, а на основе правильной стратегии строится система общественного согласия. Ради каких целей люди готовы терпеть сегодняшние и завтрашние неудобства и лишения? Какие цели достигаются объединёнными усилиями власти, предпринимателей и народа? Ответом на этот вопрос снимаются тысячи проблем, вызванных недоверием и непониманием между основными акторами принятия и реализации решений. Примеры есть и все они в нашей не очень далёкой истории. А если копнуть глубже, то способы достижения общественного согласия были отработаны ещё во времена дагестанских вольных обществ. Вот где было полное единение народа и власти для достижения поставленной цели! Вот как нужно и важно решать проблемы по уже проверенным веками технологиям общественного обсуждения и общественного согласия.

Стратегия развития Республики Дагестан должна стать стратегией общественного согласия. В ней должны быть показаны и запущены все необходимые процессы, ведущие нас в желаемое будущее. Все цели стратегии должны быть поддержаны народом и бизнесом и понятны чиновникам. Про составляющие стратегии региона можно написать объемный труд, здесь же остановимся лишь на некоторых важных моментах. Известный российский экономист Ю.Яковец предупреждает: “Знать, почему и куда нужно идти, какова конечная цель движения и пути ее достижения – очень важно, но это еще полдела. Не менее важно иметь долгосрочную, научно обоснованную стратегию движения к этой цели, надежные инструменты и механизмы реализации этой стратегии и опираться на социальные силы, способные осуществить движение по заданной траектории”[3].

Прежде всего, необходимо извлечь уроки из разработки и реализации предыдущей стратегии РД и стратегии СКФО. Следует отметить, что в них: 1) отсутствовали базирующийся на надежной методологии долгосрочный научно-обоснованный прогноз, содержащий спектр основных вызовов первой четверти ХХ1 в, и адекватные механизмы и инструменты их преодоления; 2) не было четкого понимания места и роли Северного Кавказа и Республики Дагестан в перспективной системе хозяйственных и социокультурных связей внутри России и в мире в целом; 3) содержалиcь нереалистичные цели, сценарии и идеи с большим разбросом соответствующих оценочных индикаторов; 4) инвестиционные ресурсы для реализации стратегии не имели объективной оценки; 5) не было полной ясности в отношении исполнителей. В этих стратегических документах имеются и многие другие недостатки. В итоге: ошибки и неточности при выборе приоритетов, а также существенное отставание за прошедший период (иногда в 1,5 раза) показателей от запланированного их уровня.

Республика Дагестан – ключевой форпост РФ на ее южных рубежах. В будущей стратегии миссия республики должна определяться исходя из этой объективной функции региона, предполагающей его активную вовлеченность в межрегиональное и международное экономическое сотрудничество и обеспечение безопасности на всем Кавказе и в Прикаспийском регионе, а также, как показывают последние события, на Ближнем-Востоке и в Западной Азии. Такое понимание выводит основные вопросы развития республики на федеральный уровень с серьезной государственной поддержкой обеспечения региональной безопасности, в том числе социально-экономической, и соответствующими инвестициями из центра для создания условий нормального расширенного социально-экономического воспроизводства. В отдаленной перспективе возможен переход на низко дотационный или же бездотационный самоподдерживающийся режим развития.

На стратегическом горизонте 2035 г социально-экономическая система республики должна характеризоваться как комфортная для жизни и человеческой деятельности, привлекательная для предпринимательства, территориально сбалансированная, диверсифицированная индустриально-аграрная, с развитыми строительным, транспортно-логистическим и туристско-рекреационными комплексами, качественно новыми условиями торговли, платных услуг, с соответствующими времени и решаемым задачам сферами образования, здравоохранения, культуры, спорта и отдыха. Все это будет реальной основой достижения и поддержки высоких доходов и стандартов качества жизни населения.

При сохраняющемся высоком естественном росте населения многие проблемы республики упираются в хронический дефицит рабочих мест, особенно, соответствующих запросам современной молодежи, а также в низкие доходы населения, в том числе работающего. Их не решить за счет развития сельское хозяйства или туризма с их преимущественно сезонной занятостью, а также «вытеснением» части трудовых ресурсов в другие регионы страны. В ближайшие годы необходимо принять и реализовать систему государственных мер по формирование в обрабатывающих отраслях региона кластеров промышленных предприятий с повышенным уровнем трудоемкости и передовых технологий. Эти предприятия должны быть ориентированы на первом этапе на поставку продукции по госзаказу для общефедеральных нужд при активной и заинтересованной поддержке федеральных министерств и ведомств (в том числе созданием налоговых преференций и благоприятный инвестиционных и других условий для бизнеса), а также госкорпораций страны. Последние могли бы также размещать свои производства в республике, способствовать модернизации и развитию крупных инфраструктурных объектов на территории (инженерной, энергетической, транспортной), а также объектов туристско-рекреационного комплекса.

Грамотно сформулированные цели, ясная программа действий во времени и пространстве, четко поставленные задачи должны способствовать реализации стратегии и поиску адекватных методов решения территориальных проблем, если они еще будут дополнены жесткими мерами персональной ответственности исполнителей. Однако, даже самая научно обоснованная и практически выверенная долгосрочная стратегия останется на бумаге, если не будет надежных действующих институтов и механизмов ее осуществления. Это относится, прежде всего, к качественному планированию, проектированию, финансовому обеспечению таких программ и проектов, а также к кадровому корпусу. Общественно-политические и социально-экономические противоречия в республике настолько глубоки, а объем требующих решения проблем так велик, что руководящее звено управления может утонуть в частностях, текущих вопросах и оперативных решениях. Поэтому республике как воздух нужна при главе республики администрация развития, которая будет заниматься в постоянном режиме стратегическими вопросами среднесрочной и долгосрочной перспективы, формированием, использованием и совершенствованием соответствующей системы по всей вертикали управления.

 

[1] В 2018 г по непонятной причине прожиточный минимум в РД оказался ниже, чем в 2017 г (Дагестансстат). Согласно обследованию Дагестанстата, проведенного в 2016 г, денежные доходы в среднем на одного члена семьи в домашних хозяйствах населения оказались намного ниже официальных данных статистических органов о среднедушевых денежных доходах населения республики.

[2] Этот кризис, кажется, укладывается в схему циклических кризисов с периодичностью 8-10 лет. Вопрос требует отдельного изучения и уточнения.

[3] Яковец Ю.В. Глобальные экономические трансформации ХХI века. М.: Экономика. 2011., стр.360.

Метки: Васильев Владимир АбдуалиевичФадик Мугуловэкономика Дагестана

• Следующая публикация Минкавказа открывает туристический инфоцентр в Дербенте
• Предыдущая публикация Международный фестиваль «Северный Кавказ: синтез мира, синтез искусств» в Северной столице посетило 7 тысяч человек

Добавить комментарий

Подписывайтесь на РИА Дербент в соцсетях: