ОЭЗ “Алабуга”

О низкой эффективности особых экономических зон, в основном, говорят те эксперты, которые имеют весьма поверхностное представление по этой тематике. Они слышали о нескольких неудачных примерах, но такие зоны уже закрыты. Прежде всего, по причине того, что государство не смогло обеспечить планируемые объемы инвестиций в их инфраструктуру, а не по ввиду дефектов самого инструмента ОЭЗ или какого-то ужасного управления ими. А те особые экономические зоны, которые продолжают функционировать, показывают неплохие результаты. В первую очередь, это касается промышленно-производственных ОЭЗ. Например, «Липецк» и «Алабуга» неоднократно признавались победителями по различным номинациям в главном международном рейтинге особых экономических зон – Global Free Zones of the Year, который составляется журналом fDi Magazine (подразделение The Financial Times). В каждой из них уже созданы тысячи рабочих мест, осуществлены десятки миллиардов инвестиций в достаточно инновационные производства. Постепенно за этими 2 лидерами подтягиваются и другие промышленно-производственные ОЭЗ, которые были созданы на 5-10 лет позже. А в последние 2-3 года неплохую динамику стали демонстрировать и технико-внедренческие зоны. Просто надо понимать, что серьезные эффекты от развития таких территорий появляются не сразу, а только через несколько лет после их создания. Сначала необходимо решить земельные вопросы, выстроить систему управления, привлечь инвесторов, построить инфраструктуру и сами предприятия. И лишь после этого начинаются серьезные налоговые платежи и т.д. Причем подобная ситуация типична и для других стран, но там обычно люди проявляют больше терпения в ожидании результатов. Что касается мнения Счетной палаты*, то они, на мой взгляд, несколько формально подошли к оценке, не учитывая описанный временной лаг между государственными инвестициями в инфраструктуру и формированием серьезного налогового потока от резидентов. При этом смешали вместе оценки по «старым» ОЭЗ, которые уже показывают серьезные результаты, с новыми зонами, которые просто не могли еще выйти на подобный уровень. Портовые зоны, создание которых, в частности, обсуждается в контексте развития Каспийского региона – более сложная тема, чем промышленные. Тут нужны более масштабные вложения на инфраструктуру и длиннее сроки выхода на окупаемость. Поэтому такие особые экономические зоны могут быть созданы, но обязательно со значительным федеральным финансированием и при наличии серьёзного якорного инвестора. В любом случае, наличие таких преференциальных режимов стимулирует регионы к более активной работе по привлечению инвесторов, поэтому не стоит концентрировать всё внимание на отдельных недостатках, чтобы не снижать мотивацию в этом непростом деле. Моисей Фурщик – специально для РИА «Дербент» М. Фурщик – управляющий партнер компании «Финансовый и организационный консалтинг», глава Экспертного совета Комитета Российского союза промышленников и предпринимателей по промышленной политике; член рабочей группы Государственного совета РФ по направлению «Промышленность» подгруппы «Региональная политика и инфраструктурное обеспечение». В октябре 2018 года Счетная палата РФ опубликовала доклад, в котором механизм особых экономических зон был признан неэффективным для российской экономики.

ОЭЗ “Алабуга”

Создание портовых ОЭЗ на Каспии невозможно без якорного инвестора