Эфенди Капиев

В Махачкале активисты городского движения «Городнаш» провели пикет в поддержку протеста екатеринбуржцев против строительства храма на месте сквера. Собравшиеся в субботу, 18 мая, так же записали видеообращение, в котором выразили поддержку жителям Екатеринбурга и отметили, что они солидарно с ними выступают против строительства любых объектов в парковых зонах. Юрист Арсен Магомедов отметил в обращении, что махачкалинские активисты так же выступают против строительства собора в парке Ак-Гёль. Противостояние активистов против строительства храма на месте парка длится с 2017-го года, в сентябре того же года на месте запланированного строительства прошло богослужение и освещение поклонного креста с участием русской общины Махачкалы, Кизляра, Кизлярского района, а также терского казачества Дагестана. К тому времени в суде уже рассматривался иск о незаконности аренды парковой территории под строительство собора, и в декабре 2017 года активистам удалось выиграть дело в суде. Но в апреле 2018 года Верховный суд РД отменил решение Ленинского районного суда. Между тем, активизировавшиеся в мае протесты в разных регионах России показали, что махачкалинцы не одиноки в своей проблеме. «Хотите как в Екатеринбурге?» Случай в Екатеринбурге, где в центре города в сквере хотят построить храм, стал аналогичным тому, что началось два года назад в Махачкале. Только более масштабный по своему проекту. Кроме строительства храма, Фонд святой Екатерины запланировал недалеко от сквера строительство многофункционального жилого дома и автостоянку. Внимание привлек появившийся в ночь с 12 на 13 мая забор в сквере возле драмтеатра Екатеринбурга. Утром 13 мая городским активистам стало известно, что на месте сквера будет храм. Это вызвало волну возмущения у многих жителей города и послужило стартом для протеста. Внутри огороженного участка сотрудники частной структуры охраняли палатку, на месте которой запланировали заложить первый камень и провести обряд освещения. Днём 13 мая несколько тысяч местных жителей пришли в сквер и снесли забор, до самой ночи в парке шли народные гуляния. Ближе к полуночи в сквер прибыли бойцы академии единоборств «Русской медной компании», эта же компания спонсирует строительства храма. За короткое время бойцы единоборств устроили разгон гуляющих по скверу людей и снова подняли забор, оставшись с внутренней сторона забора до самого утра. При поддержке полиции забор был восстановлен, а протестующих отогнали от него. Вопреки протестам Епархия планировала провести молебен на месте строительства 14 мая, но по настоянию правоохранительных органов мероприятие отложили на 16 мая. Несмотря на задержания силовиками митингующих, протесты в сквере продолжались. Ситуацию в Екатеринбурге стали освещать СМИ федерального масштаба, а уже 16 мая на Медиафоруме журналист из Екатеринбурга рассказал Президенту России Владимиру Путину о длящемся противостоянии в родном городе и спросил, что нужно сделать в этом случае. Глава государства отметил, что «храм должен не разъединять, а объединять людей» и что нужно учитывать мнение противников застройки сквера. Отвечая на вопрос, президент заявил, что в этой ситуации нужно провести опрос жителей по результатам которого «меньшинство должно подчиниться большинству». В тот же день запланированный молебен был повторно отменён. После слов Путина о том, что «нужно договариваться», тон сменили губернатор Свердловской области, мэр Екатеринбурга, и в самой РПЦ. Если до этого губернатор Свердловской области завуалированно предлагал протестующим разойтись по домам и смириться, то после комментария президента строительство храма решили приостановить. «Дикари и погромщики. Никак иначе нельзя назвать тех, кто крушил забор в Екатеринбурге…Ответом на погромы должно быть только применение силы. Законной и решительной», - так прокомментировал протесты в Екатеринбурге протоиерей Всеволод Чаплин на своей странице ВКонтакте 15 мая. А уже 18 мая председатель Отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Волоколамский Иларион написал на своей странице в Facebook, что Церковь «сожалеет о том, что на площадке строительства проявилось насилие. Церковь всегда выступает за мир и согласие», и что священнослужители готовы к диалогу. В то же время, он выразил убеждение, что если противники храма на месте сквера исчисляются сотнями, то сторонники – десятками тысяч екатеринбуржцев. Формат запланированного опроса жителей о месте строительстве храма пока не определен и будет разрабатываться социологами, заявил опроса мэр Екатеринбурга Александр Высокинский. По мнению некоторых обозревателей и аналитиков, протест в Екатеринбурге стал знаковым, Александр Невзоров в передаче на радио «Эхо Москвы» заявил, что «на православие Кремль делал ставку как на скрепляющее и объединяющее, но оно сыграло и сыграет, вероятно, серьезную роль еще одной линии разлома». По мнению обозревателя, в Церкви «почему-то вдруг с какой-то минуты престали скрывать, что им любой ценой нужна недвижимость, торговые точки и что ради этого они пойдут на всё». Совет Президента России по разрешению проблемы выглядит очевидным и законным, но которым, возможно, нередко пренебрегают власти на местах. Протесты в Екатеринбурге и позиция президента оказались, по-видимому, знаковыми, и реакция населения в других регионах не заставила себя долго ждать. 15 мая в Ульяновске активизировались протестные настроения против расширения храма, построенного в 2010-м году в одном из городских скверов. Расширение храма предполагает «перенос» из сквера 50-летних деревьев, что по словам местного ботанического эксперта, означает их гибель. 17 мая, когда активисты и неравнодушные планировали собраться в сквере, на место пришли и сторонники строительства храма. По словам активистов, в сквер пришли представители городской администрации, бюджетники, представители РПЦ и даже казаки. Всего в сквере собралось около 300 человек, меньше ста из которых были против застраивания храма. Городские активисты считают, что муниципальные власти, перехватив инициативу, хотят подавить протест. Когда в марте 2019 года в Нижнем Новгороде жители узнали о планах строительства храма в сквере Памяти погибших милиционеров, жители провели митинг и собрали подписи с обращением на имя главы города. Но в мае нижегородская Епархия выступила с инициативой об изменении статуса части сквера Памяти погибших милиционеров в зону «культурно-просветительского назначения и культовых объектов». «Чаще всего аргументы властей в пользу застройки парков храмами сводятся к тому, что сейчас они загажены местными жителями, а с приходом РПЦ территория будет благоустроена», - отметила председатель Союза попечительских советов нижегородских парков Мария Попова. В ответ на инициативу Епархии нижегородские активисты провели 15 мая одиночные пикеты против застройки сквера. Как отмечают нижегородские СМИ, не считая запланированного храма в сквере Памяти погибших милиционеров, за 10 лет в Нижнем Новгороде построены девять новых храмовых комплексов, ещё четыре в процессе строительства и один запланирован в рамках восстановления ранее разрушенного храма. Но не только против культовых объектов в парках приходится выступать горожанам в России. В мае в столице Бурятии городе Улан-Удэ местные жители выступили против строительства в парке «Юбилейный» военно-патриотического центра «Патриот» и партизанской деревни с выставкой военной техники. Местные активисты планируют провести митинг против этой инициативы, но, по предварительной информации, городские власти уже отказались от задуманной стройки. Махачкалинская борьба Возвращаясь к Махачкале, собор в парке Ак-Гёль стал не первым и не последним объектом борьбы городских активистов против застройки зелёных островков города. Объединение городских активистов в общественное движение «Городнаш» произошло в январе 2017-го года, когда стало известно об инициативе бывшего Главы Дагестана Рамазана Абдулатипова построить интерактивный музей «Россия – моя история» в парке Ленинского комсомола. После протеста городской общественности и сбора несколько тысяч подписей к петиции, глава Дагестана объявил о переносе запланированного строительства музея «после широкого общественного обсуждения». В том же году, уже консолидированные городские активисты выступили против застройки сквера напротив памятника Эфенди Капиева. В обоих случаях активистам удалось в судебном порядке добиться отмены постановлений городской администрации об аренде земельных участков. В декабре 2017-го года юрист и городской общественник Арсен Магомедов обратился с жалобой в УФАС на торги Комитета по имуществу г. Махачкалы по заключению аренды на 520 кв. м. в Парке 50-летия Октябрьской революции («Собачий парк»), что было удовлетворено. По аналогичной схеме Магомедов добился отмены торгов под строительство жилого дома в зелёной зоне на улице Али Алиева. Сравнивая ситуацию в Екатеринбурге и в Махачкале, юрист Магомедов посетовал, что за 2 года гражданского противостояния и судебных разбирательств, ни Епархия, ни администрация города и республики не пошли на диалог с активистами для разрешения спора. По словам Магомедова, екатеринбуржцам удалось привлечь внимание федеральных властей и добиться уступок «потому что проблема вошла в горячую фазу, в фазу столкновений, противостояний, задержаний и драк». В Махачкале и Екатеринбурге протестующие отмечают, что они не против строительства храмов, но против застройки парковых территорий. В случае с собором в парке Ак-Гёль городские активисты предлагают перенести место строительства на 100 метров от парка, в район пустыря возле озера. О том, что показал протест в Екатеринбурге и как к этому относиться мы поговорили с правозащитницей и активисткой махачкалинского движения «Городнаш» Светланой Анохиной. — Светлана, по твоему, случай в Екатеринбурге станет примером для всей страны? — Я удивлена тем, что примером для всей страны не стал наш случай. Нам ведь удалось организовать инициативную группу из числа русских для иска в суд и написания письма на имя патриарха Кирилла, чтобы обезопасить городских активистов из числа мусульман от возможных нападок. Недовольство против строительства храма на Ак-Гёле власти пытались политизировать, все ведь понимают, что если бы эту тему подняли активисты из числа мусульман, то таких сразу обвинили бы в экстремизме и записали бы в несуществующую спящую ячейку, происламскую, конечно. Властям же не приходит в голову, что людям просто хочется жить в нормальном городе с парками и деревьями, они не замечают, как уничтожают город. — Но екатеринбуржцам для того чтобы их услышали, пришлось снести заборы, пойти на конфликт с полицией… — Я не считаю, что екатеринбуржцы не правы, или что их действия были слишком радикальными, но для нас такие риски невозможны. Это не должно становиться примером для всей страны, потому что это был стихийный протест отчаявшихся людей, которых довела сама власть, которая натравила на них ОМОН и бойцов клуба единоборств. На мой взгляд, сам протест получился стихийным, чего не скажешь о подавлении протеста. На подавление вышли уже и олигархи, и бойцы из клуба единоборств, который принадлежит олигарху, и такая организованная, вполне боевая структура как Церковь, и полиция, и власть, при этом говорить, что протест жителей был кем-то организован и что они слишком радикальны — это был бы бред. — Получается, такова цена за внимание президента и предложение провести опрос? — Ты же слышал, что сказал глава Екатеринбурга? Референдума по этому вопросу не будет, т.к. это требует большой подготовки (в течение года!), а будет некий опрос, но ему привели в пример референдум в Крыму организованный за две недели. Мне вообще не нравится, что для решения какого-то локального вопроса жителям нужно достучаться до президента. Такие вопросы должны решаться на местном уровне, а если местное руководство не может договориться с гражданами, значит они не справляются со своими обязанностями и их надо заменить.

Эфенди Капиев

Чем близок Екатеринбург Махачкале?